В 1870-е годы предприниматель-француз Август (Огюст) Бергонье выстроил на улице Фундуклеевской (Богдана Хмель­ницкого) первый стационарный цирк по проекту архитектора Владимира Николаева — кирпичное здание под полотняным куполом. В конце 1875 г. здесь начались выступления цирковой труппы «Альказар». Директором ее был князь Оболенский, поставивший дело на широкую ногу: одних лошадей в конюшне труппы насчитывалось до сорока. Впрочем, цирк в усадьбе Бергонье просуществовал не слишком долго. Уже в 1877-м владелец переделал цирковое помещение в театральное. Позже, в советские годы, его капитально перестроили — в бывшем цирке теперь размещается Театр имени Леси Украинки.

Увлечение цирком коснулось многих известных жителей Киева. Немало дружеских связей среди цирковых завел писатель Александр Куприн. Несколько его произведений посвящены дрессуре, клоунаде, атлетам, любимой еще в юности наезднице Ольге Сур. Другая наездница — итальянка Анна Гаппе — вызвала восторг у художника Михаила Врубеля. Он даже попытался написать ее портрет, воспользовавшись холстом другого, уже готового произведения.

Неподкупный чемпион

Неизменный интерес вызывала цирковая борьба — состязания прямо на арене. Всевозможные «чемпионаты по борьбе» — местные и международные — проводились в крупнейших цирках из года в год. На них собирались многочисленные атлеты, громыхавшие пышными титулами.

Сплошь и рядом такие «чемпионаты» были обычным надувательством. Борцы разыгрывали первенство согласно заранее написанному сценарию, до последнего дня интригуя публику и заставляя ее вновь и вновь нести денежки в кассу. Ведущим специалистом по проведению борцовских турниров слыл знаменитый в цирковом мире арбитр Иван Лебедев, он же дядя Ваня. Считалось, что без него чемпионат не чемпионат. Ему приписывали фразу: «Пока есть дураки, будет существовать борьба в цирке». На своем ремесле он очень неплохо заработал, обзавелся двумя доходными домами в Петербурге. Одним из «ноу-хау» дяди Вани было участие в турнире неизвестного борца, скрывавшегося под маской. Он соглашался открыть лицо, только будучи побежденным, и лишь на исходе турнира оказывался на лопатках. Тем самым интрига еще более подогревалась.

Но были борцы, не признававшие договорных поединков. Самый прославленный из них — Иван Поддубный, наш земляк-украинец. К слову, Киев сыграл в судьбе легендарного борца заметную роль. Здесь Поддубный в начале прошлого века выступал в цирке Никитина. Именно Аким Никитин настоятельно посоветовал ему завести густые, закрученные усы, без которых теперь уже нельзя представить себе облик Поддубного. В Киеве Иван Максимович познакомился с местными спортсменами, подружился и с Александром Куприным. Они приобщили атлета к тонкостям французской борьбы. Овладев ими, Поддубный был уже готов к международным спортивным состязаниям — и прославился на весь мир как борец № 1, «чемпион чемпионов».

Зарубежные соперники, боясь Поддубного, пытались его подкупить. В 1904 г. молодой француз Рауль ле Буше на чемпионате в Петербурге предложил ему за поражение громадную сумму — 20 тысяч рублей. Борец-украинец наотрез отказался, а на арене всласть поиздевался над соперником. Тот затаил жестокую злобу. Год спустя во время турнира в Ницце Поддубный поужинал в ресторане и едва направился на дачу, где он жил, как вдруг к нему привязались несколько подозрительных типов, с виду — местных бандитов-апашей. Борец заметил, что все они прятали в рукавах ножи, а он был безоружен. Поддубный не растерялся и пригласил апашей к себе на дачу, а сам подмигнул знакомому (киевскому помещику Владиславу Долинскому), и тот поспешил в полицию. На даче борец пригрозил бандитам револьвером, тем временем подоспели полицейские-ажаны — и злоумышленники оказались между двух огней… Вскоре стало известно, что Рауль ле Буше скоропостижно скончался. Оказалось, это он нанял апашей расправиться с Поддубным, а те, не получив свой куш, сорвали на нем злобу и избили до смерти…

Брат мой — враг мой

Громадной популярностью пользовалась среди зрителей цирка клоунада. Этот жанр восходил к любимым на Руси скоморохам.

Клоуны-солисты или пары разнохарактерных исполнителей («белый» и «рыжий») своими репризами и разыгранными сценками вызывали у публики гомерический смех. Для этого амплуа подбирали людей, от природы находчивых, способных «выдавать» веселые экспромты или бойко ответить на неожиданную реплику зрителя. Еще больший успех приносили злободневные мотивы, которыми клоуны смело уснащали свои выступления.

Обычно клоунада была своего рода «прокладкой» между выступлениями, она заполняла паузы для замены оборудования на арене. Но ведущие мастера жанра сами были способны провести захватывающее представление. Они осваивали игру на разнообразных музыкальных инструментах (как знаменитая клоунская пара Бим и Бом), мастерски владели приемами акробатики и пантомимы.

По всей Российской империи и за ее пределами прославились клоуны-дрессировщики — братья Владимир и Анатолий Дуровы. Они не раз посещали Киев и поражали наших земляков остроумными представлениями с участием четвероногих исполнителей.

Между прочим, отношения между братьями были не очень «братскими». Как правило, они гастролировали отдельно. Но в конце 1908 г. оба Дурова оказались в Киеве одновременно и, таким образом, составили брат брату конкуренцию. Они выступали в разных помещениях: Владимир — на Крещатике, Анатолий — в увеселительном заведении «Шато-де-Флер» на месте нынешнего стадиона «Динамо». В своих рекламных объявлениях каждый из братьев подчеркивал, что он-то и есть «единственный» и «настоящий» Дуров. Владимир широко оповестил местную публику об уникальном номере: «Редкое явление! Первый раз в России! Дрессированные морские львы!» А его брат в ответ на это поместил в газете «Киевлянин» скромное объявление: «За ненадобностью продаю очень дешево двух дрессированных морских львов. Анатолий Дуров».

«Конный дворец»

После переделки цирка Бергонье в театр киевлянам долго пришлось ждать нового капитального циркового помещения. Но к концу 1903 г. на улице Николаевской (нынешней Архитектора Городецкого), 7 был устроен обширный зал с ареной под куполом по заказу предпринимателя и циркового антрепренера Петра Крутикова. Местная печать сообщила: «Здание очень оригинально и красиво как с наружной, так и внутренней стороны. Вмещает цирк более 2500 человек, имеет паровое отопление, усовершенствованную вентиляцию и электрическое освещение. Здание цирка вместе с усадьбой обошлось г. Крутикову более 325 000 руб.». То было едва ли не первое в Киеве архитектурное произведение, выдержанное в стиле модерн (автор — известный зодчий Эдуард Брадтман).

Цирк получил наименование «Гиппо-Палас» («конный дворец»), поскольку его владелец Крутиков больше всего увлекался номерами с дрессированными лошадьми. Но на киевском манеже можно было увидеть выступления во многих других жанрах. Иногда зрителей «угощали» экзотическим представлением — так называемой цирковой пантомимой. Подобное зрелище в подробностях описал автор книг о Незнайке Николай Носов, чье детство прошло в Киеве: «Шла пантомима с огромной гориллой, которую охотники поймали в Африке и продали какому-то богачу. И вот эта горилла вырвалась из клетки, похитила дочь-красавицу богача и удрала с ней… В то время в цирке на Николаевской улице напротив оркестровой площадки была небольшая сцена, на которой, меняя декорации, можно было показывать и дом богача, и африканские джунгли, и вообще все, что потребуется. Горилла, таким образом, могла метаться и по арене, и по сцене, и по оркестровой площадке, лазить под куполом цирка по натянутым тросам, качаться на трапециях с девушкой в руках».

Стоимость билетов была на уровне средних театральных цен города. Места в трех рядах партера на вечерние представления стоили от полутора до двух с половиной рублей (на дневные — немного дешевле). За амфитеатр брали от 65 коп. до 1 руб. 40 коп., а галерка была еще более доступной — от 30 коп. до полтинника. Гимназистам делали скидку: билеты для них обходились не дороже 60 коп.

Мало того, что зал цирка был самой вместительной в городе аудиторией, — он отличался прекрасной акустикой. Его не раз использовали для концертов самых прославленных звезд — таких, как Федор Шаляпин или Леонид Собинов. В то же время часть нижнего этажа циркового здания, выходившая на улицу, была сдана под один из первых в Киеве автосалонов.

Потом настало время, когда улица Николаевская получила имя Карла Маркса. В помещении бывшего «Гиппо-Паласа», на фасаде которого появилась надпись «ДЕРЖЦИРК», продолжались цирковые представления (хоть и постоянно проверяемые на предмет советской идейности). Однако трагический 1941-й стал роковым для «конного дворца»: в начале фашистской оккупации Киева квартал, в котором он размещался, был изуродован взрывами и пожаром, и само здание взлетело на воздух. После войны руины цирка были разобраны, а в дальнейшем на этом месте появился кинотеатр «Украина».

Ловкость рук — никакого мошенничества?

Для того чтобы сделать цирковое зрелище еще более завлекательным и поднять сборы, владельцы цирков иногда пользовались сомнительными приемами. Один из них носил название «подарки». Речь шла об обещании изрядного бонуса тем, кто берет билет: сразу после представления проводился розыгрыш довольно-таки ценных призов, которые приходились на такой-то ряд, такое-то место.

Организаторы не обманывали: розыгрыш действительно происходил, призы доставались счастливцам из числа зрителей. Да вот только зрители эти были подставными. Когда все расходились, они возвращали назад свой выигрыш.

Как же такое может быть? Ведь номера ряда и места определял слепой случай: маленький мальчик доставал билетики из специального барабана. Так-то оно так, но для объявления выигравших номеров он передавал вынутые бумажки цирковому актеру. А для этой цели использовали… опытного фокусника-манипулятора. Тот ловко, в одно мгновение, подменял номера и оглашал те, которые были нужны организаторам.