НА КРУТОМ СКЛОНЕ

Любой экскурсовод вспоминает у «дома с химерами» популярные устные предания. Будто бы зодчий-поляк Городецкий построил его в знак траура по безвременно утонувшей дочери (отсюда изображения морских существ на фасадах). Или — что взялся за возведение здания на чрезвычайно крутом, практически недоступном для строительства склоне, увлекаемый профессиональным азартом — на пари.

Давно уже биографы Городецкого раз и навсегда установили, что его дочь Елена (в замужестве Яценко) во время возведения отцовского дома была жива и здорова. Умерла она гораздо позже, в эмиграции. Зато факт строительства на пари никто не опровергает. Расходятся только в имени оппонента зодчего. Чаще всего называют его коллегу — гражданского инженера Александра Кобелева, строителя корпуса Нацбанка на Институтской. Встречается также утверждение, будто с Городецким поспорил руководитель расположенного по соседству театра Николай Соловцов. Чтобы здание прочно стояло на крутояре, пришлось загнать в грунт на пятиметровую глубину свыше 50 буронабивных свай, изобретенных известным инженером Антоном Страусом, с которым Городецкий постоянно сотрудничал.

И вот настал день, когда во все семь квартир нового здания вселились жильцы.

Реконструкция столетнего юбиляра.

Фото Сергея СТАРОСТЕНКО

Дом был великолепен и необычен. Его уникальное скульптурное убранство снаружи и внутри выполнил из бетона другой неизменный сотрудник Городецкого — миланский скульптор Элио Саля. Сверху фасады украсили затейливые фигуры дельфинов (в том виде, как их изображали древние) и оседлавших их нереид — морских дев. Снизу — изображения слонов, носорогов, орлов, змей, антилоп, ящериц, лягушек. Возле подворотни можно даже разглядеть совсем маленького крокодильчика. А над скульптурной смертельной схваткой орла и львицы процарапан автограф мастера: «E. Sala. 1902».

Парадная лестница оказалась не менее прихотливой, чем наружность дома. Элио Саля украсил ее лепным фризом, рельефами, в центре поместил колонну с изображением огромного дельфина, увитого растениями. Во многих других помещениях тоже есть скульптуры; к примеру, на стенах и потолке столовой изображена всякая снедь — битая птица, рыбы, крабы, фрукты. Брат скульптора — Эудженио Саля — исполнил живописные панно вдоль лестницы и в жилых комнатах. Входящие в парадный вестибюль чувствовали себя словно на дне морском — таков был эффект его необычного декора.

Сам домовладелец занимал весь первый с улицы этаж (то есть четвертый с площади Франко), да еще чертежную в партерном этаже, под парадным вестибюлем. В хозяйской квартире имелись передняя, кабинет, большая и малая гостиные, столовая, будуар, спальня, детская, особые комнаты для лакея, гувернантки и кухарки. Другие апартаменты тоже были велики и богато отделаны. Не зря же стоимость аренды лучших квартир этого дома доходила до весьма значительной суммы — трех с половиной тысяч рублей в год.

 

ВО ЧТО ЭТО ВЫЛИЛОСЬ

На какие средства Городецкий затеял такую сложную и недешевую постройку? Да, он был известным в Киеве зодчим, выполнял крупные и престижные заказы. Но даже самые удачливые из его коллег не зарабатывали профессиональной деятельностью больше 10—15 тысяч рублей в год. Особых накоплений у него тоже не было: за несколько лет до начала возведения своего дома Городецкий был всего лишь владельцем скромной конторы по строительству дворовых нужников.

Городецкого выручил кредит. Тогдашние банки охотно ссужали инвесторов под залог их недвижимости. Заказчик договаривался с подрядчиком, что заплатит ему с некоторой задержкой (подрядчики шли на это, чтобы не упускать заказы). Когда строящийся дом представлял уже некоторую материальную ценность, заказчик брал под него заем и поэтапно рассчитывался с подрядчиком. Кредиты предоставлялись под весьма умеренные проценты, значительно меньшие, чем ожидаемая доходность новостройки. Потом, при желании, домовладелец мог оформить долгосрочную ссуду с рассрочкой своего долга на десятки лет. И всем было хорошо. Владелец получал доходный дом при самом скромном стартовом капитале, у подрядчика не переводились заказы, банки имели хоть и небольшой процент, но с обширной клиентуры, а жителям Киева предлагалось на выбор множество разнообразных наемных квартир.

Сохранилась документация по залогу имущества Владислава Городецкого в Киевском обществе взаимного кредита. Из нее мы узнаем, что участок земли в 1550 квадратных метров обошелся зодчему в 15 640 рублей. Постройка дома «вчерне» (без отделки), законченная еще в августе 1901 года, потянула на 65 тысяч. А потом в течение двух лет велись отделочные работы, за которые только в первый год заказчику пришлось выложить более 59 тысяч. В общей сложности дом стоил Городецкому около 200 тысяч рублей. Для изготовления скульптур он использовал продукцию цементного завода «Фор», в руководстве которого самолично состоял. Недаром говорят, что его «дом с химерами» стал своеобразной рекламой этой фирмы.

Сейчас, когда завершается реставрация дома Городецкого, было бы весьма любопытно узнать, намного ли дороже обошлось нынешним заказчикам его обновление, чем самому Владиславу Владиславовичу — исходная постройка.

 

ДОМ ГОРОДЕЦКОГО ПОСЛЕ ГОРОДЕЦКОГО

За короткое время дом на Банковой, 10 оказался в числе популярнейших зданий Киева. А сам Городецкий все больше уходил в свое хобби — африканскую охоту. Из-за больших затрат на сафари или по каким-то еще причинам зодчий продал дом в марте 1913 года Товариществу свеклосахарного и рафинадного завода «Благодатинское». Правление товарищества возглавлял инженер Даниил Балаховский, сын киевского купца. Помимо коммерции, он являлся французским консульским агентом в Киеве, был известным меломаном. В ноябре 1916-го бывший дом Городецкого перекупил некий Самуил Нимец, купец первой гильдии. В конце концов это здание национализировала рабоче-крестьянская власть. Сам же зодчий в 1930 году скончался в Тегеране, куда привела его строительная деятельность. Там он и похоронен.

До войны, когда на противоположной стороне улицы находился штаб КВО, в «доме с химерами» работали военные. А в марте 1944 года Совнарком Украины и ЦК КП(б)У приняли совместное постановление, коим предписывалось предоставить это здание для жилья персоналу возвращавшегося в Киев из эвакуации Театра им. Франко. Некоторые актеры уже вселились в шикарные квартиры, но не прошло и полугода, как строение приглянулось ЦК. Актеров быстренько отселили в другое здание, а «дом с химерами» на долгие годы стал поликлиникой для аппаратчиков.

Но киевляне во все времена неизменно называли здание на Банковой «домом Городецкого». Так мы говорим и теперь. Осталось добавить, что уже принято решение: по окончании реставрации установить на фасаде дома памятный знак, посвященный его строителю и первому владельцу — выдающемуся архитектору Лешеку-Дезидерию-Владиславу Городецкому