Вновь построенные здания сразу же обрели славу культурно-общественных центров. Так, например, в помещении биржи постоянно устраивались концерты, художественные выставки, проводились лекции. Дворянский клуб занимался аналогичными мероприятиями. А вот кафе Семадени с реками «швейцарского шоколада на свежем альпийском молоке» стало не только «пристанью» для сладкоежек, а и надежной «крышей» для теневых дельцов, маклеров, шулеров и вездесущих газетных репортеров. Сам генерал-губернатор Сухомлинов, переодевшись в гражданское, инкогнито посещал это заведение, прислушиваясь к разговорам и настроениям разношерстной киевской публики.

Неузнаваемо преобразилась и усадьба Меринга. После смерти профессора территорию сада выкупила домостроительная компания, в результате чего на карте города появились нынешние улицы Городецкого, Заньковецкой, Ольгинская. Дом бывшего хозяина с окнами на Крещатик пришлось разобрать, чтобы на его месте возвести триумфальный вьезд в «киевский Монмартр», то есть улицу Николаевскую (ныне — Городецкого), где «правила бал» местная богема — актеры, художники, поэты и музыканты.

Уголовые дома со стороны Крещатика поражали своими формами, решенные в стиле рококо с элементами декаданса. Коринфские колонны, пышные мансарды и экзотические башни могли бы стать украшением любого дворцевого ансамбля времен Людовика ХVI. Архитекторы Брадтман и Шлейфер успешно справились со своей задачей на радость заказчика проекта Карла Пастеля, одного из крупнейших киевских домовладельцев.

Таким образом, архитектурный облик Думской площади к началу ХХ века был полностью завершен. О том, какая атмосфера царила в этом районе города вспоминает писатель Григорьев в своей книге «В старом Киеве» (1961): «На первом этаже здания Думы размещались магазины. В районе Думской площади было много закусочных, столовых и так называемый «Ресторан для извзчиков» Нефедова… В одном из домов располагалось страховое общество «Русь». Огромные славянские буквы было видно издалека. Высокий швейцар с традиционной седой бородой и тростью с позолоченным набалдашником стоял на страже… На другом конце площади размещался кафешантан «Олимп» с рестораном. В «Олимпе» для посетителей-мужчин была «приманка» — женский оркестр народных инструментов. Барышень в него подбирали персонально: красивая «кусачая» внешность — вот что в первую очередь требовалось от них…»

Следует заметить, что известный кафешантан размещался в здании Дворянского собрания (на этом месте сейчас Дом профсоюзов), которое в конце ХIХ века зарекомендовало себя активным пропагандистом высокого искусства. Именно здесь в 1864 году киевляне впервые услышали «Пятую симфонию» Бетховена в исполнении выдающегося дирижера Клефеля. На рубеже нового века представители французской фирмы братьев Люмьер продемонстрировали тут еще не запущенную в производство новую модель «синематографа». А о дебютах в залах собрания работ знаменитых художников и говорить нечего. Только лишь с 1872-го по 1879 год здесь экспонировались семь выставок художников-передвижников! Киевляне наочно познакомились с полотнами Петрова, Шишкина, Врубеля, Крамского, Куинжи?, Айвазовского, Васнецова, а также произведениями украинских мастеров кисти.

Интересно, что и помещение городской думы преоразовалось в своеобразный выставочный зал. В 1876—1880 годах здесь размещалась рисовальная школа художника Мурашко, из которой вышло много известных живописцев. Сам Николай Иванович организовал в думе уникальную выставку древностей Юго-Западного края, украсив ее 48 портретами выдающихся деятелей культуры и истории.