Текст открытки:

Киев 10 сентября 1941 года

Здравствуйте милые, хорошие, Катерина Васильевна, Олюнька и Тамарочка. Пишу уже вам дорогие четвертый раз и мне очень жаль что не получаете моих посланий о чем я узнала вчера из письма Вашего Елене Ивановне. Очень рада и приятно что девчушка уже дома, а еще было бы лучше если бы вы были с нами мы соскучились и так жалко, что уехали вы. Ну ничего, тем радостнее будет приезд и встреча. Все проходит, пройдет и эта лихая година, и мы опять заживем вместе в недалеком будущем. Очевидно в жизни всего надо испробовать. Конечно вам тоскливо без своих, но если надумаете переехать к Юре, то там среди близких более незаметно пролетит время. Берегите девочек от простуды, которую легче подхватить после перенесенных двух таких серьезных болезней, поэтому у них и ячменцы и кашель. Я когда разумом поразмыслю то довольна что Кирусечку мою увез Шурик, но вообще такая тоска у меня по ней что не могу видеть детей ее возраста. По целым дням и ночью когда просыпаюсь все мысли о ней, маленькой, такой чудной девочке. За все время имела только две телеграммы коротких очень и ни одного письма. Очевидно я несчастливая, поэтому и вы моих писем не получили. Больше не напишу пока не узнаю, что вы их не получаете.

Целую крепко

Ю И Богоявленская

Это бабушкина соседка по квартире коммунальной квартире на углу Толстого и Саксаганского пишет бабушке в Пензу где бабушку ссадили с эшелона с больными детьми. Сын Богоявленской был женат на еврейке и они успели уехать из Киева в конце июля. Муж был профессором университета и членом партии. Он остался в Киеве и вместе с Юлие Ивановной пережил оккупацию. Внучку свою она увидела в 1945 году.