Второй случай в корне отличается от первого. Митрополит киевский Рафаил Заборовский не прикасался к стенам Святой Софии, чтобы оставить потомкам память о себе. Лишь на одном из ярусов монастырской колокольни он позволил вылепить образ Рафаила, да и то не свой, а христианского святого. Зато прославил себя на века въездом в легендарную обитель — роскошной Брамой, сооруженной архитектором Шеделем по заказу святейшего в 1748 году. Это строение и сейчас занимает одно из первых мест в Старом городе. Зажатое высокими домами, зарытое наполовину в землю, в узком Георгиевском переулке оно представляет собой забытый фронтон какого-то сказочного дворца, основа которого с многочисленными залами, террасами и балюстрадами находится где-то там, внизу, под ногами. Мы видим лишь завершения коринфских колонн с пышными капителями, усеченную часть небольшой арки (а ведь архиерей въезжал сюда на карете, запряженной шестеркой лошадей!) и целый сад лепных украшений. Но главное достояние этой окаменевшей рапсодии — геральдика. Огромный овал, занимающий центр фронтона, олицетворяет собой верховную власть, что подтверждено царской короной и двумя скрещенными пальмовыми ветвями. А вот в нише над входом представлен личный герб митрополита Заборовского — пылающее сердце с изображенным на нем крестом.

Оставляли автографы на стенах киевских храмов и августейшие особы. Историю построения знаменитой Андреевской церкви знают все. Проект разработал в 1745 году придворный архитектор граф Растрелли. Строил собор зодчий Мичурин. Но когда после экскурсии потоки туристов вдоль Андреевского спуска направляются в сторону Подола, они, как правило, замедляют у основания храма шаг, чтобы как следует рассмотреть витиеватые монограммы, изображенные на золоченых картушах под фронтонами. Везде один и тот же знак — переплетенные литеры «Е» и «I», что должно означать: Елизавета I.

Действительно, императрица, пребывая в 1744 году на берегах Днепра, вызвала здесь всеобщий фурор. Она пешком ходила по всем монастырям и храмам, а за нею следовала ее многочисленная свита. Именно Елизавета I велела построить на месте старой, разрушенной ураганом церкви Св. Андрея Первозданного новую, каменную. Возможно, Петрова дочь и не настаивала на увековечивании своего имени на храме, но услужливые вельможи старались опередить события. И еще одна деталь. Через десять лет после исторического паломничества императрицы в «русский Иерусалим» в интерьере Троицкой надвратной церкви Киево-Печерской лавры появилась картина триумфального шествия Елизаветы Петровны в окружении своей свиты. Правда, называется роспись «Шествие в рай за Богоматерью». Но — портретное сходство здесь не подлежит сомнению, а голова императрицы не только увенчана короной, но и окружена золотым божественным нимбом. Любопытно, что следующая за Богородицей женщина несет модель православного храма — уменьшенную в размерах Андреевскую церковь.