Ныне, по словам директора этого музея Вячеслава Кулинича часть крепости находится в коммунальной собственности, а часть в государственной, которой распоряжаются военные.


— Как известно, Киев владеет единственной в мире такой крепостью, и вдобавок она сохранилась почти на 90%, — говорит Вячеслав Кулинич.
— То есть, она не утрачена, как кое-кто старается убедить, преследуя свои целые, и на ее восстановление нужны не такие большие средства, как, скажем, на строительство нового сооружения. Киевская городская администрация выделяла огромные средства на восстановление госпитальных укреплений Киевской крепости, которые вы наверное видели. Они находятся возле Центрального военного госпиталя. Эта часть отреставрирована и международные специалисты, когда здесь в минувшем году была международная конференция, говорили, что это просто невероятно, что такое сохранилось в городе, и не просто в городе, а в столице государства! Так как в городах Европы такие исполинские комплексы или не сохранились, а если и сохранились, то располагаются на границе города, или за городом.


Часть сооружений, которые находятся в государственной собственности и используются военными, дирекция музея вынужденная арендовать. Срок аренды закончился 1 января и ныне военные требуют возвратить им Северную башню на Госпитальной площади и капонир с мостом. По словам Вячеслава Кулинича, все эти объекты были восстановлены за счет городского бюджета. Свое желание возвратить эти объекты военные объясняют тем, что им они нужны для хозяйственной деятельности Центрального госпиталя Министерства обороны, расположенного на территории музея.


— Я никогда не ждал такого, что Военная прокуратура начнет судебный процесс против Киевской крепости с той целью, чтобы мы отдали военным те памятки, которые мы вынуждены были брать в них в аренду, — говорит Вячеслав Кулинича. — Они говорят, что если аренда закончилась первого января, то мы должны отдать им эти памятки, так как эти сооружения необходимы госпиталю для обеспечения хозяйственной деятельности госпиталя. Это огромный абсурд и огромное вранье, так как интересно посмотреть, сколько метров квадратных госпиталь сдает в аренду коммерческим организациям, и платят ли они из этого все налоги, в том числе и налог на землю. Я думаю, что это будет рассматриваться в суде, и мы хотим, чтобы суд востребовал эти документы. Генеральная линия у нас какая? Прокуратура с первого января получила большие права, в том числе и прокурорского надзора за действующим законодательством. Много политиков было за, много против, тем не менее, право такое прокуратура имеет. Поэтому я хотел бы обратиться к Генеральному прокурору господина Пискуну с такой просьбой, чтобы он обратил внимание на то, как Военная прокуратура осуществляет надзор за соблюдением действующего законодательства в частности относительно памяток Киевской крепости. Они должны были инициировать передачу этих памяток на баланс музея, но делают все наоборот. Этот процесс должен был начаться, тем не менее (и это еще одно проявление всевластной наглости), представитель прокуратуры не пришел. Поэтому этот процесс было перенесен.


По словам директора музея, в ситуацию с передачей имущества пришлось вмешаться даже столичным высокопоставленным чиновникам. Еще в минувшем году Киевский городской голова Александр Омельченко и руководитель Главного управления коммунальной собственности Игорь Лысов обращались в Министерство обороны с просьбой возвратить эти сооружения в коммунальную собственность. Тем не менее, результата от этого не было. Вячеслав Кулинич также встречался с министром обороны, однако сейчас все силы возлагает на новое руководство этого ведомства.


— Я думаю, что сейчас новый министр обороны в этом разберется, Генеральный прокурор также посмотрит на позицию Военной прокуратуры, так как это просто какой-либо «беспредел»!, — говорит Вячеслав Кулинич. — Есть постановление Верховной Рады, которое надо выполнять, а прокуратура должна следить за тем, как же его выполняют. А они все делают наоборот!


Строительство Киевской крепости началось еще в начале восемнадцатого столетия со строительства на Печерской возвышенности кругом Киево-Печерского монастыря земляной бастионной крепости, а завершилось во второй половине девятнадцатого столетия сооружением форта на Лысой горе. С течением времени укрепления усовершенствовались. Когда в сороковых годах девятнадцатого столетия строительство завершилась, Киевская крепость представляла собой сложную систему оборонительных сооружений из бастионов, равелинов, туннелей, люнетов, ретраншементов и т.п.. На территории крепости были расположены арсенал, пороховые погреба, провиантские магазины, казармы, дома военного ведомства, а также Киево-Печерский монастырь и приходские церкви. Для того, чтобы усилить обороноспособность крепости, дополнительно выстроили Зверинецкое укрепление, вынесенное на определенное расстояние от основных укреплений цитадели. Следующим этапом в формировании комплекса фортификационных сооружений Киевской крепости стало строительство вокруг Киево-Печерской цитадели Главной крепости. Она строилась во времена Николая І и занимала значительную территорию Печерского плато, ограниченного Кловским и Наводницким оврагами, а также крутым берегом Днепра. Вопреки тому, что Киевская крепость развивалась как военно-оборонительный комплекс на протяжении двух столетий, она не была задействована ни в одной из войн, чей ход и результаты сказались на эволюции ее фортификационного комплекса, превратившись с течением времени в тыловую базу действующих армий, а еще со временем — на крепость-склад. Составная часть Госпитального укрепления Киевской крепости — Косой капонир — построенный в 1844 году, с 1863 года использовалась как военно-политическая тюрьма. Именно на базе этой крепости в 1927 году был основан историко-архитектурный памятник «Киевская крепость» как филиал Музея истории Киева. Ныне его основные фонды составляют 17 тысяч экспонатов и 31 объект, из которых 18 находятся в государственной собственности. Еще недавно, по словам Вячеслава Кулинича, большинство сооружений находились в жалком состоянии. Причем, большей частью благодаря военным.


— Если посмотреть, какие памятки были до этого, и в каком они состоянии находятся сейчас, то это просто не верится, — говорит Вячеслав Кулинич. — Кстати, есть еще один момент, на котором военные будут спекулировать. Мы все помним, которая была зима, которые были сложные условия, поэтому в одном месте вал треснул, а во втором есть небольшой земельный оползень. Это я хотел бы предупредить такие спекуляции. Именно в том месте, где такие большие трещины появились, там этот вал военные в свое время уничтожили. Была огромная дырка, через которую они ездили, когда строили хирургический корпус. Мы этот вал вынуждены были восстановить, поскольку восстанавливался весь комплекс и эту дырку оставлять нельзя было. А эти грунты, которыми восстановили вал, они до полной усадки несколько раз садятся, это явление непреодолимое. В том месте, где появился оползень, вал также был поврежден. А там, где валы были целые, там они и до сих пор стоят не поврежденные. Значит, что земляные сооружения крепче, чем каменные. А если мы поднимемся на Лысую гору (а Лысогорский форт городская власть передала музею) то там валы стоят с 1875 года как новые. А они вдвое ниже, чем те, которые на Госпитальной площади.


Вячеслав Кулинич уверен, что Киевскую крепость, как и другие памятки, нужно спасать, поскольку это является достоянием всей нации, ее будущим. По его словам, если дети будут воспитываться среди руин, то они автоматически будут иметь психологию разрушителя. Похоже, что именно такую психологию имеют военные, которые пытались на территории музея выстроить современный жилой комплекс. Директору музея пришлось рисковать своей жизнью, стараясь помешать военным начать строительство.


— Мне пришлось стоять под ковшом экскаватора, чтобы он не мог грузить землю, так как они начали готовить котлован под строительство целого жилого комплекса из восьми домов, — рассказывает Вячеслав Кулинич. — Это на той территории Васильковского укрепления, которое имеет под собою два пласта подземелий. Там есть длинный вал и подземелья, которые соединяют Васильковское укрепление с Госпитальным, с Лаврой. А они не обращают на это внимания. Если вы поинтересуетесь их учетной документацией, то у них даже «Художественный Арсенал» записан не как архитектурная памятка, а как цех номер такой-то. А раз они считают его цехом, то они могут его ломать, перестраивать, что угодно делать. А есть еще одна огромная опасность такой разрушительной эксплуатации, как передача в аренду коммерческим организациям. Я столкнулся с такой удивительной ситуацией: как только какая-то организация берет себе помещения, пожарники сразу же требуют два выхода. Двух выходов нет – ломают дырку. Я военным говорил: ну поймите же, что с течением времени это сооружение будет похожее на сыр и постепенно исчезнет. Мы стоим на пути уничтожения памятников. Поэтому их надо немедленно передать в профильное учреждение, каким мы являемся, и которое будет за этим следить.


По словам Вячеслава Кулинича, такая передача может осуществиться на протяжении трех дней. Согласно постановлению Верховной Рады, помещения должны быть переданы без отселения организаций, которые их занимают. То есть, говорит директор музея, военных никто выгонять не собирается. Они и в дальнейшем смогут пользоваться этими помещениями, тем не менее, они будут это делать на правах аренды и вынуждены будут просить разрешение на перестройки у собственников, то есть у руководства музея. По словам Вячеслава Кулинича, таким образом удастся сохранить эту памятку, на которой можно зарабатывать деньги.
Вячеслав Кулинич припомнил, как вместе со столичными учеными ездил в Испанию на научную конференцию, и как их возили в Толедо. В местном музее они смотрели старинную картину с пейзажем старинного Толедо, а потом экскурсовод предложил туристам посмотреть в окно. Вячеслав Кулинич говорит, что был поражен тем, что за 450 лет пейзаж города ничуть не изменился. По его мнению, именно это дает возможность испанцам не строить новые металлургические заводы, чтобы иметь металл, а купить его на те деньги, которые привезут в Толедо наши туристы, лишь бы посмотреть на их памятки. Когда он возвратился в Киев и рассказал об этом одному из местных чиновников, то в ответ услышал: «А ты что, хочешь, чтобы я ждал 450 лет?».