– К строительству туннелей готовились очень серьезно, – вспоминает Самуил Аронович. – Были построены бетонные заводы, склады, гаражи… Жилые дома для инженерно-технических работников, а для рабочих – общежития. На стройку набрали более 12 тысяч человек. Но проверили каждого! Принимали только ребят, прошедших армию, – они были закаленные, знали, что такое дисциплина. Я пришел на стройку студентом-преддипломником. Чтобы взяли, пришлось заручиться рекомендациями двух членов партии. Секретность была такая, что люди с разных участков не имели права обмениваться информацией о характере своей работы, иначе – десять лет без права переписки! Пропуск давали на руки, только чтобы войти на территорию участка, а выходишь – сдай на проходной.
Работы велись на левом и правом берегах Днепра, а также открытым способом в районе сел Пирогов, Вита-Литовская (сейчас Чапаевка. – Авт.), на Жуковом острове, в селах Осокорки и Бортничи. От станции Жуляны до села Пирогов планировалось вести колею по открытой местности. Затем по наземному туннелю – до Жукова острова, а оттуда она должна была нырнуть под Днепр в направлении острова Водников. На левом берегу туннель хотели постепенно вывести на поверхность земли и закончить возле Бортничей, а колею до станции Дарница проложить по открытому пространству. Имелось в виду, что поезда под Днепром будут двигаться в двух направлениях, а рельсы, при необходимости – перекрываться так, чтобы по туннелю могли пройти автомобили или танки.


– Руководящие должности на строительстве заняли москвичи, имевшие опыт работы в метро, – продолжает Самуил Ямпольский. – Только на одном участке дело возглавил киевский инженер Исаак Баренбойм: у него был один из сложнейших участков – здесь начиналась проходка под Днепр с помощью кессонов. Что такое кессон? Представьте железобетонный ящик размером 5 x 17 x 52 метра, который перевернут вверх дном, а в дне – отверстие. Над ним отливается железобетонная туннельная секция – 8,2 метра в диаметре. В камеру кессона под давлением закачивается вода, которая мощной струей размывает грунт, а образовавшаяся смесь воды с грунтом отсасывается и подается наверх. Грунт вымывается, и кессон вместе с туннельной секцией оседает, шахта нарастает, образуя ствол, выложенный изнутри чугунными тюбингами, если проще сказать – чугунными ребрами, распирающими толщу земли.
Когда сооружение опускается до отметки 30-40 метров, начинается горизонтальная проходка туннеля, то есть продавливание грунта с помощью проходческого щита: домкраты толкают его вперед, а туннельщики монтируют из чугунных тюбингов одно кольцо туннеля. Отталкиваясь от него, домкраты вместе со щитом снова проходят около метра – и так день за днем.
Бригада из десяти человек монтировала одно кольцо за смену, и это был рекорд! Платили рабочим хорошо: по 1500-2000 рублей. Кроме того, было специальное питание: свиные отбивные, сметана, масло, какао… И это в городе, где было туго с продовольствием. Кроме того, занятых на подземных работах регулярно оздоравливали. На Жуковом острове до сих пор стоит остов здания, которое называли душ-комбинатом – по-теперешнему это реабилитационный центр.
Остатки бетонных сооружений и сегодня можно встретить в мелколесье Жукова острова, у села Пирогов…
При таких сложнейших работах не обошлось без аварий. В феврале 1941 года на одном из щитов, который двигался с острова Водников в сторону левого берега, произошла авария. Сжатый воздух из туннеля вырвался на поверхность воды, и туннель мгновенно заполнился водой. Люди едва успели спастись. Начальника участка уволили, вместо него назначили Исаака Баренбойма. Исаак Юлисович подобрал новую команду, в нее попал и Самуил Ямпольский. Начали ремонт щита, а тут война!
– Мы, конечно же, не думали, что фашисты будут двигаться так быстро, – вспоминает Самуил Аронович. – Решили, что назло Гитлеру закончим стройку, но немцы уже рвались к городу. В конце июля поступила команда: работы прекратить, строительство законсервировать. Проходческие щиты и тюбинги затопили, другое ценное оборудование засыпали землей.
Эвакуировались тремя мостостроительными отрядами, один из них возглавил Баренбойм. И тут опять проявил себя Исаак Юлисович. Технику, материалы, оборудование, а также людей он погрузил в два эшелона, – и всю войну прошел с этим скарбом, которому цены не было.
Наш отряд в составе Юго-Западного фронта прошел сначала от Киева до Сталинграда, а потом обратно – до западной границы Украины. За годы войны мы реконструировали и построили 39 железнодорожных мостов: через Днепр, Дон, Ворсклу, Южный Буг… В ноябре 1943-го наш отряд в составе войск 1-го Украинского фронта подошел к Киеву! Личная просьба командующего фронтом Ватутина была: хоть на день раньше ввести в строй железнодорожный мост! Мы закончили на семь дней раньше установленного срока. Сначала соорудили низководный, затем и высоководный. На месте железнодорожной переправы в районе Выдубичей со временем был установлен памятный знак.
И все же, будь туннель под Днепром достроен, помог бы он Киеву в дни обороны? Самуил Аронович ни на минуту не задумывается:
– Нет! “Объект N 1” был рассчитан на удар 500-килограммовой бомбы, а Гитлер в 1941-м бомбил Англию двухтонными бомбами. Первая же серьезная бомбежка – и прощай, туннель. Мосты практичнее. Строительство их раз в десять дешевле, а восстанавливать их легче.
После войны киевский туннель пытались реанимировать. Житель села Чапаевка, бывший бригадир проходчиков “Киевметростроя” Герой Социалистического Труда Мищенко рассказывал Вячеславу Дзивалтовскому, что лично участвовал в возобновленном строительстве туннеля на Жуковом острове в 1946 году. Только в конце 1949-го строительство остановили как нерентабельное. А в 50-х из туннеля подняли большое количество тюбингов и труб, которые затем использовали при строительстве Киевского метрополитена, в частности на станциях “Вокзальная” и “Политехнический институт”.
Остатки бетонных сооружений и сегодня можно встретить в мелколесье Жукова острова, у села Пирогов… Но разглядеть облепленную мхом секцию туннеля или горловину резервуара для хранения воды может только знаток этих мест. Признаться, когда, идя след в след за Вячеславом Ивановичем, я вдруг остановилась перед опорами бывшей водонапорной башни, которая когда-то питала бетонный завод, то поняла, что чувствовали открыватели… цивилизации ацтеков. Интересно, на какие мысли наведут наших потомков бетонные чудовища, напоминающие уползающих под Днепр гигантских змей?