Всего за полвека (1861—1913 годы) из скромного, довольно провинциального города (если не учитывать его статуса древнейшего духовного центра страны) Киев стал важнейшим экономическим, просветительским и культурным (извините, господа радикальные националисты) центром не только Российской империи. Мы любуемся памятниками гражданской архитектуры, выстроенными лет сто назад на центральных улицах, водим гостей в киевский оперный театр, к пребывающей в жуткой запущенности бывшей Караимской кенассе, которую именовали архитектурной жемчужиной всей страны, пользуемся благами централизованного водопровода и канализации и, как правило, не знаем, а даже если хотим, то не можем в силу идеологических “забобонів” власть предержащих узнать, что появлением этой роскоши обязаны среди других высокопоставленных чиновников прошлого и киевскому городскому голове Василию Николаевичу Проценко.

“Я, нижеподписавшийся, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Его Евангелием в том, что принимаемые на себя обязанности буду исполнять по чистой совести и чести, без пристрастия и собственныя корысти, устраняя вражду и связи родства и дружбы: если же я инако поступаю, то, как нерадивый о благе общественном, в коем мое собственное заключается, подвергаю себя нареканию собратией и в будущей жизни отвечу перед Богом и Страшным Судом Его.

В заключение сей моей клятвы целую Слово и Крест Спасителя моего. Аминь.

…года …месяца …дня по сему присяжному листу присягал на должность …(имярек)”.

Вот так присягали начиная с 1874 года и на протяжении многих десятилетий все городские головы и все гласные Думы (от Государственной до Городской). Присягу принимал священник — “проводник” между человеком и Богом… И это были не праздные слова: не только высокоторжественные, но и наполненные огромным духовным смыслом…

Статский советник и доктор медицины Василий Николаевич Проценко также принял эту присягу и служил киевским городским головой в непростое время — с 1900-го по 1905 год. Уверен, что оставался бы он головой и далее, если бы не волна насилия, прокатившаяся по всей России в 1901—1905 годах.

Киевляне доверили ему пост головы потому, что по части медицины (а город сильно нуждался в ее качественном развитии) Проценко проявил себя как очень хороший организатор. Он трудился на пользу городу в Кирилловских богоугодных заведениях, руководил Александровским детским приютом. Как медик Проценко прекрасно знал, что означает для жителей города качественная водопроводная вода. Он постоянно занимался непростыми вопросами улучшения водоснабжения и канализации в Киеве, был делегатом Всероссийских водопроводных съездов, в частности V съезда, который проходил в марте 1901 года в нашем городе. При его непосредственной поддержке в 1904—1905 годах были построены столь необходимые Киеву Бульварная, Межигорская и Васильковская водопроводные насосные станции, которые перекачивали воду из артезианских скважин. Кроме того, были построены канализация и насосная станция в Лавре, где ежедневно пребывало несколько тысяч людей… В условиях, когда Священный Синод был категорически против “потаканию караимам в их противу-истинной вере”, Проценко приложил все усилия, чтобы в городе появился молельный дом караимов. 27 января 1902 года — день рождения знаменитой кенассы на Большой Подвальной улице (ныне — Ярославов Вал). Будучи гласным Думы, Проценко вошел в состав специальной комиссии по возведению Городского музея древностей и искусств (ныне — Национальный художественный музей Украины), который и сегодня является архитектурным украшением Киева. Таких примеров множество, но и этих достаточно.

В составе Городской управы, которой руководил голова, было не менее 40 различных структурных подразделений, в том числе такие отделения: медико-санитарное, городского благоустройства, городских предприятий (скотобойня, мельницы), народного образования, земельное, налоговое и др.; городские амбулатории, лечебницы, богадельни, родильные дома… Хозяйство, что и говорить, непростое. Тем не менее Василий Николаевич успешно справлялся с обязанностями.

Так называемая либеральная пресса, каковой, в частности, была газета “Киевская мысль”, часто беспочвенно критиковала голову, например, за антисанитарию в мясных лавках, ущемление в правах приобретения участков под застройку, за нехватку книг и газет в Публичной библиотеке. Но мы-то прекрасно понимаем, что нельзя объять необъятное. А “вешать всех собак” на кого-нибудь одного — постыдно и негоже. В канун очередных выборов в Городскую думу либералы перешли в решительное наступление, обвинив Проценко в домостроительном кризисе, который постиг Киев в 1903 году. Что также не соответствовало действительности. Кризис был обусловлен общей экономической ситуацией, охватившей Россию. Подобное тогда происходило во всех крупных городах страны, и это — тема отдельного эссе.

Василию Николаевичу ставили в вину и то, что, находясь при должности, будучи в сговоре с домовладельцами, он “приворовывал”, то есть присваивал себе часть средств, скажем, от строительства городского театра, киевской гавани… Я не пытаюсь идеализировать личность Проценко, однако и не разделяю мнения тех нынешних “любителей старины”, которые видят в этом деятеле “деспота” и “казнокрада”. За годы его управления городом казна увеличилась вдвое…

Он был избран мэром в мирном 1900-м, а уже на следующий год в городе развернула свою деятельность, разрушающую устои общества и государства, социал-демократическая “Рабочая воля”, спровоцировавшая студентов Университета святого Владимира на массовые беспорядки, за что те и поплатились: получили волчьи билеты и были отправлены в армию. Кстати, деятельность городского головы полностью контролировал генерал-губернатор, и если уж на то пошло, то любой приказ о применении силы против мирного населения не мог быть отдан без непосредственного участия начальника края и прямого его распоряжения.

Надвигалась Первая русская революция. После кровавых событий 9 января 1905 года в Петербурге их эхо быстро докатилось до Киева. В городе активизировались черносотенцы, начались еврейские погромы. На Проценко “повесили” все: и дестабилизацию обстановки в дотоле мирном городе, и исключения из университета многих радикальных студентов, и стачки железнодорожников и рабочих Южно-Российского машиностроительного завода… Объявили его деспотом, виновным в происходящем, абсолютно не понимая, что события в Киеве развивались параллельно с подобными в Москве, Петербурге, Риге, Варшаве, Одессе.

В 7 часов утра 14 октября 1905 года Киевский, Подольский и Волынский генерал-губернатор, генерал-адъютант Клейгельс в ответ на готовившееся рабочими мощное вооруженное восстание, что грозило и массовыми беспорядками, и разгромом городского хозяйства в Киеве, согласно “Правилам о содействии войск гражданской власти” отдал приказ ввести в городе военное положение. Всю полноту власти взял на себя временно исполняющий обязанности командующего войсками Киевского Военного округа генерал-лейтенант Карасс. Власть городского головы, гласных Думы и Городской управы прекратилась.

Проценко, безусловно, был убежденным монархистом. Он был дружен с издателем ортодоксально-патриотической газеты “Кіевлянинъ” Дмитрием Ивановичем Пихно, а с его пасынком Василием Витальевичем Шульгиным “соседствовал” в зале Таврического дворца в Петербурге во время думских заседаний в столице империи. Да-да, Василий Николаевич еще успел почувствовать власть, будучи избран в состав Третьей Государственной думы (она была созвана в 1907-м и полностью отработала положенный срок, сложив полномочия в 1912 году). Дальнейший след Проценко затерялся в истории. Причем не только Киева, но и всей Российской империи.


Александр Павлович Безак

Существовал некогда на Руси старинный род Безацких, в котором породнились славяне и тевтоны… Со временем Безацкие стали Безаками. Было ли так на самом деле, проследить не удается, однако можно, не сомневаясь, констатировать, что некоторые выходцы из этой дворянской русско-немецкой фамилии сыграли выдающуюся роль в истории государства Российского…

В большой семье Павла Христиановича было девять детей: Елисавета, Мария, Ольга, Александр, Константин, Николай, Михаил, Павел и Елена… Одни жили долго и счастливо, другие умерли молодыми, а, например, Константин Павлович и Елена Павловна под конец жизни страдали тяжелыми психическими расстройствами. Да и о Михаиле известный деятель николаевской эпохи Николай Греч отзывается следующим образом: “Артиллерийский генерал и большой дурак”. Тот же Константин, как и Александр, который будет главным героем нашего повествования, окончил Царскосельский лицей (второй выпуск), был хорошо знаком с Сашей Пушкиным. Константин, который умер в 42 года, успел побывать обер-прокурором Сената.

Александру Павловичу Безаку Николай Греч дает такую характеристику: “Человек большого ума и способностей, но, по примеру отца, тщеславный хвастун”. Его боялись и уважали, любили и ненавидели. Он был блестящим и талантливым администратором, таких нынче днем с огнем не сыскать. Он был настоящим солдафоном, но при этом — галантным по отношению к дамам, которых обожал. Когда Александр Павлович умер, киевляне немедля сочинили анекдот: “Что же стало с помпадурами его?” — спросили любопытствующие. “Помпа лопнула, а дуры остались”, — таков был ответ”. Александр Безак прожил 67 лет, да еще каких!

Родился он 24 апреля 1801 года. Его отец был причастен к государственному перевороту, в результате которого табакерка Зубова поменяла на российском престоле императора, и благодаря такому повороту событий Безаки находились в фаворе у царя Александра. Начав курс наук в пансионе для малолетних при Московском университете, Александр Павлович завершил его в Царскосельском лицее, откуда в 1819 году был выпущен с серебряной медалью. Молодой прапорщик попал в 1-ю гвардейскую артиллерийскую бригаду и не замедлил проявить свое знание артиллерийского дела и боевые таланты в турецкую кампанию 1828—1829 годов. Военная карьера Александра Павловича была стремительной. В XIX веке Россия неустанно воевала. Театров военных действий хватало на всех. Недоставало только грамотных офицеров… Безак восполнил этот досадный пробел.

Вот скупые строки из послужного списка нашего героя: “С открытием польской кампании 1831 года поступил в штаб артиллерии действующей армии, особенно отличился при штурме варшавских укреплений и городского вала, произведен в полковники; за Остроленское сражение, во время которого ввел первые орудия в город, облегчив войскам переход через мост, удостоен ордена св. Владимира 3-й степени… С окончанием кампании 1831 года Безак назначен начальником штаба артиллерии действующей армии, согласно его проектам учрежден западный артиллерийский округ, устроены арсеналы в Варшаве, Новогеоргиевске, усовершенствована полевая артиллерия”. Немилосердное отношение к полякам, ненависть ко всему польскому сопровождала Безака всю его жизнь. Недаром он вошел в историю как “душитель поляков”.

В октябре 1848 года в чине генерал-лейтенанта он стал начальником штаба Его Высочества генерал-фельдцейхмейстера (артиллерийского управления) великого князя Михаила Павловича, уважавшего Безака за отличные способности и прямоту характера. По кончине великого князя Безак уже в звании генерал-адъютанта возглавил штаб инспектора всей артиллерии.

К числу главных заслуг Безака относятся: учреждение запасных батарей, артиллерийских депо, преобразование арсеналов, заводов, введение однообразных патронов, облегченной пушки, улучшение выковки ствольного железа, изыскание удобнейших способов доставки серы и селитры, умение экономить “травяное довольствие лошадей” (вдвое снизил нормы) и изданные в 1853 году труды “Руководство для артиллерийской службы”, являвшееся много лет настольной книгой для артиллериста, и “Правила упражнений полевой артиллерии”. При неутомимом Безаке, управлявшем во время Крымской войны артиллерийским департаментом, ручного оружия роздано до полутора миллиона, а число запряженных орудий дошло до 2400. Дальнейшие заслуги Безака были отмечены орденами св. Владимира 2-й степени, Белого Орла и св. Александра Невского, а также табакеркой с портретом государя. Безак был осчастливлен словами императора, который, обнимая его, сказал: “Я должен отдать вам справедливость: вы умели выбирать людей”. В сентябре 1859 года Безака произвели в генералы от артиллерии.

В 1860 году Александр II направил своего верного слугу в неспокойный Оренбург тамошним и Самарским генерал-губернатором, где Безак “огнем и мечом” за пятилетие своей деятельности сумел навести порядок. В Высочайшем рескрипте на его имя от 28 ноября 1866 года, который сопровождался орденом св. Андрея Первозванного, говорилось, что служение Безака “ознаменовано распространением в этом крае гражданственности, устройством местной администрации, водворением порядка в степи и подготовлением успеха принятых впоследствии мер к соединению степных линий оренбургского и сибирского ведомств”. За этими строчками много крови…

19 января 1865 года генерал-адъютант Безак назначается командующим войсками Киевского военного округа и Киевским, Подольским и Волынским генерал-губернатором с оставлением членом Государственного совета.

В “Русском биографическом словаре”, изданном в 1870-е годы, сообщалось: “В Киеве на долю его выпала трудная задача переустройства обширного края, в котором высшие слои населения уклонились от настоящей своей русской национальности; упорную борьбу пришлось генерал-губернатору вести с враждебными элементами. Безак приступил к осуществлению в крае крестьянской реформы на прочных началах. Он увеличил число мировых посредников из благонадежных русских деятелей, вызвал опытных землемеров для отвода крестьянам наделов и принял самые энергические меры к составлению выкупных актов и к применению закона о продаже польскими помещиками имений только лицам русского происхождения. Вследствие этих мер у крестьян оказалось 4 миллиона десятин, а русское крупное землевладение увеличилось на 40%…

При Безаке усилено свеклосахарное производство, открыто несколько кредитных учреждений, улучшены богадельни, тюрьмы, хлебные запасы, урегулирована отчетность в сборах, увеличен личный состав русских чиновников, дано им надлежащее обеспечение, и, наконец, город Киев обязан Безаку соединением железным путем с Москвою, Одессою и австрийскою границей…”

23 августа 1868 года с перрона Центральной станции Киевской железной дороги отправился в Балту (ныне город в Одесской области) первый железнодорожный состав. Паровоз был именным. На его железных боках красовалась надпись “Безакъ”.

Неустанная деятельность сломила здоровье Александра Павловича. В конце 1868 года он выехал по делам службы в Петербург, где 30 декабря скончался. По настоянию вдовы покойного Любови Ивановны, прах его был перевезен в Киев и захоронен в склепе у Крестовоздвиженской церкви в Ближних пещерах Лавры. Чуть позже над ним возвели часовню. В 1874 году здесь же упокоилась и супруга генерал-губернатора. До 1919 года в Оренбурге и Киеве были Безаковские улицы. Киевская была переименована в улицу Коминтерна, хотя и начинается от “безаковской” железнодорожной станции.