Начинаются предновогодние хлопоты. А вместе с ними – традиционная ретроспектива «новогодних» фильмов на ТВ. И какой же Новый год без «Иронии судьбы» с сакраментальным: «Понимаете, каждый год 31 декабря мы с друзьями ходим в баню…» Однако чтобы повторить историю героев Эльдара Рязанова (а в Киеве, кстати, тоже есть улица Строителей!), придется постараться: что поделать – на смену влажному пару уже давно пришел жар сотен саун.
Век городских общедоступных бань оказался недолог – всего чуть больше полутора столетий. Но до начала ХІХ века бани в Киеве были в основном при монастырях (лишь несколько общедоступных бань было на Подоле в жилых домах). А вот начало ХІХ века можно смело назвать началом строительства городских торговых бань. В 1820 году к услугам киевлян их было уже девять: бани Бубнова, Решетова, Рубана, Гриневского, Гайдаевского, Майоренко, Лопатина, Скворцова и Комаровского.
Ванны из мрамора и банщики с медосмотром
Такие бани делились обычно на два отделения: дворянское и обычное. Сооружалось помещение из сосновых брусьев. Каменки давали пар, а горячая вода была в специальных чугунах. В бане имелись и несколько «саживок»-бассейнов. Вода поступала из Днепра свежепроточной и фильтровалась, а сточные воды сбрасывались непосредственно в близлежащие речки. Со временем в банях наряду с общими отделениями появились и номера: ванны там делали из мрамора, посетитель уже мог принять и душ.
Общественная киевская баня в середине 50-х
Кроме общих санитарных требований к помещениям бань, существовали также требования к обслуживающему персоналу обоих полов. Это должны были быть лица крепкого телосложения, не моложе 20 лет, здоровые (особое внимание обращалось на отсутствие кожных болезней), непьющие. Они должны были знать элементарные правила массажа, что удостоверялось соответствующим свидетельством – ежемесячно их проверяли доктора. При банях работали цирюльники, мастера маникюра и педикюра, а также так называемые мозольные операторы.
А женское отделение мы сделаем повыше…
В пятидесятых годах ХХ века в Киеве уже работало много крупных, прекрасно оборудованных бань с общим отделением, душевым отделением и «номерами»: Галицкая, Гарнизонная, Демиевская, Дмитриевская, Караваевская, Боенская, Куреневская, Октябрьская, Печерская, Совская, Соломенская, Троицкая, Центральная и Спасская. Имелись в городе и так называемые рабочие бани с более дешевыми входными билетами, функционировавшие при крупных предприятиях. Интересно, что в Европе и Америке как таковых бань не было: их заменяли душевые павильоны, посещаемость которых была довольно слабая.
Здание Дмитриевских бань располагалось в самом начале улицы Черновола, на углу с Дмитриевской улицей. Ныне на его месте – АЗС. Фото Василия Галайбы
Так как в каждой бане имелись мужское и женское отделения, руководящие банные кадры подбирали по половому принципу. Если директор – мужчина, то его замом должна быть обязательно женщина. И наоборот, так как в моечное отделение в любое время должен был входить администратор своего пола. Для борьбы с подглядывающими на окнах бань монтировались непрозрачные стеклянные блоки. Кроме того, женские отделения помещались на более высоких этажах.
Помылся? Подожди жену за пивом
В домах послевоенного Киева люди любили, рождались, ели, пили… Одного только не делали – не мылись. Конечно, помыться можно было и дома: ставь тазик посреди комнаты, грей воду на кухне, носи воду, умывайся «по частям», расплескивай воду по комнате, выноси грязную воду.
Поэтому абсолютное большинство киевлян выбирали другой способ соблюсти личную гигиену – каждую неделю ходить в баню.
Спасские бани на одноименной улице располагались
в небольшом полутораэтажном домике, ныне на его месте заканчивается строительство нового здания. Высокий дом рядом, к счастью, уцелел и отремонтирован. Фото Василия Галайбы
Ходили всей семьей, разделяясь по разнополым отделениям. Стояли в двух очередях, причем в мужское отделение очередь была короче оттого, что мужчин после войны было гораздо меньше женщин. Банный ритуал всегда благотворно действовал на людей. Сначала немного попреть в парной, потом мыться.
Мужчины мылись быстрее. Женщины только на мытье и полоскание головы (многие тогда носили косы) изводили много и времени, и воды, потому мужчины обычно внизу в буфете ждали своих жен и коротали время за кружкой пива.
Бани «смыло» напором горячей воды
Первый удар по баням нанесли в начале шестидесятых годов «хрущевки», в которые начали массово переселяться киевляне из бараков, подвалов и коммунальных квартир. «Хрущевки» строились повсюду и быстро и были с ванной, душем и горячей водой. А бани постепенно превращались в сервисные комплексы, а затем исчезли вовсе.
…а в старину здание бани Каплера венчала однозначная вывеска – «Бани». Фото с открытки начала ХХ века
Ныне большинство помещений бывших бань стали собственностью коммерческих структур (Караваевские, Дмитриевские, баня на Спасской). А иные просто снесены в связи с перепланировкой местности (Галицкие, Куреневские бани напротив Пушкинского парка…) или находятся в состоянии долгосрочного ремонта, как Троицкие. А знаменитая баня, построенная на Подоле Яковом Каплером, и вовсе превратилась в стоматологическую клинику.
История любви
Дочь Сталина и киевский банщик
На старинной фотографии на крыше дома видна надпись «Бани». Это Подол начала ХХ века, угол улиц Ярославской и Константиновской (№17/22), где находились так называемые Московские бани. Здание для них в 1900 году соорудил купец 1-й гильдии Яков Каплер, известный киевский домовладелец.
Бани с бассейнами для плавания находились внутри дома, а рядом – отдельный бассейн для запаса воды размером 12 х 8 метров. В 1920 году Московские бани Каплера уже не работали, а в помещении стал функционировать филиал киевского института театрального искусства.
В 1904 году в семье Каплера родился сын Алексей, впоследствии известный советский кинорежиссер (фильм «Полосатый рейс», «Человек-амфибия» и другие), лауреат Сталинской премии (1941 год). Зимой 1942–1943 он стал близким другом Светланы Аллилуевой – дочери Иосифа Сталина. Ему было тогда 38 лет, а ей –17, и для Светланы это было первая любовь.
Об их встречах узнал Сталин и… Алексей Каплер получил пять лет ссылки. А потом еще пять лет лагерей за «связь с иностранцами» и за «антисоветские высказывания». Каплер и Аллилуева вновь встретились только в 1954 году после смерти Сталина. Но пути их разошлись: Аллилуева вышла замуж за иностранца и покинула СССР, а Каплер стал известен еще и своей работой на телевидении как ведущий популярной передачи «Кинопанорама».
Интересно. Действительно Шулявские бани не сносили, их переделали в главный офис БРОКБИЗНЕСБАНКА. Да и местность там никто не перепланировал. Снесли парочку старых домиков. Все в основном осталось. Сейчас знаю бани есть на Урицкого (недалеко от Соломенской площади), на Кудри (напротив АМУ). Заметил, что традиция ходить в баню особо сильна у россиян. Есть несколько знакомых, приехавших на ПМЖ из России. Они каждую субботу непременно в баню ходят. Опять таки у российских дачников первое строение на дачном участке - баня. Еще у них на дачах обязательно высокий непрозрачный забор (наверно чтоб можно было из бани голяком в дом перебегать или в холодную бочку зимой окунаться :)), когда у наших дачников забор чаще прозрачный (из сетки или металлических полотенец).
"Говорят, граждане, в Америке бани отличные.Туда, например, гражданин придёт, скинет бельё в особый ящик и пойдёт себе мыться. Беспокоиться даже не будет — мол, кража или пропажа, номерка даже не возьмёт.Ну, может, иной беспокойный американец и скажет банщику:— Гуд бай,— дескать,— присмотри.Только и всего.Помоется этот американец, назад придёт, а ему чистое бельё подают — стираное и глаженое. Портянки небось белее снега. Подштанники зашиты, залатаны. Житьишко!А у нас бани тоже ничего. Но хуже. Хотя тоже мыться можно.У нас только с номерками беда. Прошлую субботу я пошёл в баню (не ехать же, думаю, в Америку),— дают два номерка. Один за бельё, другой за пальто с шапкой.А голому человеку куда номерки деть? Прямо сказать — некуда. Карманов нету. Кругом — живот да ноги. Грех один с номерками. К бороде не привяжешь.Ну, привязал я к ногам по номерку, чтоб не враз потерять. Вошёл в баню.Номерки теперича по ногам хлопают. Ходить скучно. А ходить надо. Потому шайку надо. Без шайки какое же мытьё? Грех один.Ищу шайку. Гляжу, один гражданин в трёх шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли.Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, её себе взять, а гражданин не выпущает.— Ты что ж это,— говорит,— чужие шайки воруешь? Как ляпну,— говорит,— тебе шайкой между глаз — не зарадуешься.Я говорю:— Не царский,— говорю,— режим шайками ляпать. Эгоизм,— говорю,— какой. Надо же,— говорю,— и другим помыться. Не в театре,— говорю.А он задом повернулся и моется.«Не стоять же,— думаю,— над его душой. Теперича,— думаю,— он нарочно три дня будет мыться».Пошёл дальше.Через час гляжу, какой-то дядя зазевался, выпустил из рук шайку. За мылом нагнулся или замечтался — не знаю. А только тую шайку я взял себе.Теперича и шайка есть, а сесть негде. А стоя мыться — какое же мытьё? Грех один.Хорошо. Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь.А кругом-то, батюшки-светы, стирка самосильно идёт. Один штаны моет, другой подштанники трёт, третий ещё что-то крутит. Только, скажем, вымылся — опять грязный. Брызжут, дьяволы. И шум такой стоит от стирки — мыться неохота. Не слышишь, куда мыло трёшь. Грех один.«Ну их,— думаю,— в болото. Дома домоюсь».Иду в предбанник. Выдают на номер бельё. Гляжу — всё моё, штаны не мои.— Граждане,— говорю.— На моих тут дырка была. А на этих эвон где.А банщик говорит:— Мы,— говорит,— за дырками не приставлены. Не в театре,— говорит.Хорошо. Надеваю эти штаны, иду за пальто. Пальто не выдают — номерок требуют. А номерок на ноге забытый. Раздеваться надо. Снял штаны, ищу номерок — нету номерка. Верёвка тут, на ноге, а бумажки нет. Смылась бумажка.Подаю банщику верёвку — не хочет.— По верёвке,— говорит,— не выдаю. Это,— говорит,— каждый гражданин настрижёт верёвок — польт не напасёшься. Обожди,— говорит,— когда публика разойдётся — выдам, какое останется.Я говорю:— Братишечка, а вдруг да дрянь останется? Не в театре же,— говорю. Выдай,— говорю,— по приметам. Один,— говорю,— карман рваный, другого нету. Что касаемо пуговиц, то,— говорю,— верхняя есть, нижних же не предвидится.Всё-таки выдал. И верёвки не взял.Оделся я, вышел на улицу. Вдруг вспомнил: мыло забыл.Вернулся снова. В пальто не впущают.— Раздевайтесь,— говорят.Я говорю:— Я, граждане, не могу в третий раз раздеваться. Не в театре,— говорю. Выдайте тогда хоть стоимость мыла.Не дают.Не дают — не надо. Пошёл без мыла.Конечно, читатель может полюбопытствовать: какая, дескать, это баня? Где она? Адрес?Какая баня? Обыкновенная. Которая в гривенник."М.М. ЗОЩЕНКО "БАНЯ" 1924
О да! "Баня" Зощенко - это шедевр. Только у Зощенко такой тонкий юмор.
Последний коллективный оплот чистоты рухнул совсем недавно - баня на И. Кудри. И компании распались, всегда встречавшиеся в один день - чтоб попариться за 5 грн.с веником за 1 грн., да выпить-потрепаться.
Караваевские бани (здание) разрушили. Там теперь офисно-ресторанно-банковский центр (угол Толстого и Пушкинской).
Чего-то в такую баню как на фото — вообще нет желания попадать.
После собственной ванной - конечно :-)))
Хотя, когда воду отключают - а бывает это часто - и такая баня бы сгодилась.
Во Львове умудрились во все старые дома канализацию и водопровод провести, еще при Польше начали, а у нас больше сломали, к сожалению.
Ви хочете сказати, що в Києві було стільки бань бо в будинках не було каналізацій?
Ні, зовсім не те.
Ремарка про каналізації і водопостачання була до тези, що "хрущівки вирішили проблеми".
А скільки було бань в Києві, я не знаю. Гадаю, ані більше, ані менше ніж в інших містах у розрахунку на кількість жителів. Пост цікавий тим, що вони були, а тепер нема. До речі, сауни зараз популярні і влаштовують їх де попало - а можна було старі бані реконструювати.
В здании бани "напротив Пушкинского парка" сейчас - банк. Никто его не сносил.