Кто там “стоит”


Киевская арт-улица встретила нас сюрпризом. Причем не самым приятным.
— Убирайтесь отсюда! А не то я позову своих ребят. Они всю вашу аппаратуру разобьют! — выдала нам милая с виду дама, торгующая батиком (роспись на шелке, выполненная анилиновыми красителями или акварелью).
— За что? — удивились мы.
— А чтоб не задавали дурацких вопросов! — злобно ответила она.
А мы всего-то и спросили, кто автор этой работы и сколько она стоит. Просто хотели познакомиться с художницей, взять интервью. И вдруг такая реакция! Даже люди искусства боятся публичности. Хотя к ней (публичности), по идее, они должны стремиться.
Думали, что с “матрешечниками” разговор получится более душевным. Да где там. Нет, нам не хамили и не угрожали. Парнишка, торгующий матрешками и шкатулками, поначалу говорил с нами охотно. Демонстрировал товар, объяснял, “что откуда и почем”. Но когда он узнал, кто мы, распинаться перестал: мол, хозяин лотка не разрешает общаться с журналистами — “Не любит он вашего брата”.
От таких разговоров настроения поубавилось. Но успокоил наш редакционный фотограф: “Просто мы не в ту сторону пошли — здесь ведь одни реализаторы. А с ними, как видно, каши не сваришь!”.
“Не та сторона” — это прилегающий к Андреевскому спуску кусок Владимирской улицы. 80% тамошних “тусовщиков” — торговцы и только 20% — художники или те, кто на это звание претендует. На отрезке же от Андреевской церкви до Контрактовой площади (т.е., собственно, на самом спуске) наблюдается иная картина: примерно 50% — те, кто продает “свое”, и 50% — реализаторы.
Публика на самом арт-спуске оказалась более дружелюбной и словоохотливой, чем на Владимирской. Нам удалось познакомиться с несколькими “обитателями”. Все они оказались довольно интересными людьми.
Резчик по дереву, которого “андреевцы” называют дядей Мишей. Интересно, что этот мастер на своих работах ставит подпись “Мамин Сибиряк” (якобы писатель Мамин-Сибиряк — не то дедушка ему, не то дядя). Дядя Миша оживился, узнав, что мы собираемся написать о нем в газете. И не без удовольствия стал рассказывать о своих работах: “Вот “домовой”, он похож на меня”. С этими словами наш герой взял в руки деревянную фигурку и поднес к своему лицу: “Вот посмотрите… Похож? А загляните ему в глаза…”. И деревянный истукан тут же “взмыл” к лицу автора этого повествования: “Догадайтесь, о чем он думает? Не знаете? Сейчас я вам покажу”. Художник повернул “домового” и, лукаво подмигнув, сказал: “Вообще-то, я этот фокус за деньги показываю. Беру по рублю. Но вам, так и быть, покажу бесплатно”. И открыл дверку на затылке “домового”, откуда показалась обнаженная деревянная красавица. “Вот о чем он думает!” — воскликнул Мамин Сибиряк.
Способ привлечения внимания покупателя, который применил дядя Миша, достоин упоминания в учебниках по искусству продаж. Хотя вряд ли этот человек изучал специальную литературу. Нередко хороший торговец знает больше приемов “завоевания” покупателя, чем описано во всех учебниках по продажам, вместе взятых. Между тем, вернув “домового” в витрину, наш герой опять удивил нас: “А посмотрите на эту работу… узнали? Роденовские влюбленные! Но не совсем как у Родена. Я сделал их на фоне солнца, и они совсем по-другому заиграли”.
Художник-керамист Сергей Герасименко иначе рекламировал свои работы. Первое, что бросилось в глаза, когда мы проходили мимо его лотка, — табличка с заманчивой надписью: “Happy Art”. То есть “Искусство счастья”. Под табличкой — непривычно радостные работы: всевозможные керамические изделия, преимущественно посуда, с причудливыми яркими рисунками.
Эти рисунки чем-то напомнили картинки из книжек кришнаитов (сам автор был облачен в одежды, цветом напоминающие кришнаитские). Как мы потом заметили, почти каждый второй прохожий обращал внимание на вывеску, останавливался возле работ, с интересом рассматривал их, приценивался. Художник сказал, что вскоре собирается открыть собственную галерею, где будут выставлены его лучшие работы. И не только happy.


Работа или “тусовка”?


Всем, с кем нам удалось поговорить на арт-улице столицы, мы непременно задавали вопрос: “Что для вас Андреевский спуск — место общения или один из способов заработать?”.
“Андреевский для меня — это прежде всего место общения”, — рассуждал продавец патефонов Игорь. — Что я здесь делаю? Играю на гитаре. Хотите, для вас что-нибудь исполню?”. Он взял в руки гитару, сыграл несколько аккордов. И тут же предложил: “Могу продать вам патефон. Очень редкая модель. Причем это не подделка, не думайте. Видите — заводская эмблема: Московский патефонный. Выпущен в 28-м году (1928 году. — Авт.). В Питере такие продают по 300 долларов. А я могу за 100 “зеленых” уступить. И то только вам”.
Интересуемся: “А он работает?”. В ответ: “Еще как! Сейчас продемонстрирую”. Продавец извлек из потрепанного конверта пластинку, установил ее в патефон, “поколдовал” над ним, после чего раздалось шипение, а потом зазвучала “Дубинушка”. И сразу к патефону стали стекаться любопытные прохожие. Улучив момент, мы попрощались и пошли дальше.
Наш следующий знакомый, художник-абстракционист Владимир, честно признался, что приходит на Андреевский спуск, чтобы заработать денег — “надо же семью кормить”. В тот день он продал всего одну работу за 50 грн. “Сегодня хоть дорогу оправдал. А бывает по-всякому: то густо, то пусто. Случается, человек год присматривается, прежде чем купить картину. Так что я не огорчаюсь, если у меня в какой-то день вообще ничего не берут. Не купят сегодня — возьмут завтра”, — вслух размышлял художник.
И Сергей Герасименко, керамист, также сказал, что основной заработок ему приносит именно торговля на Андреевском. “Даже не представляю, как бы я мог содержать семью, не будь Андреевского спуска”, — откровенничал он.
Кстати, ежегодно в День Киева на “украинский Арбат” съезжаются художники и народные умельцы из всех уголков страны. Причем приезжают они именно для того, чтобы заработать. Об этом нам рассказали сами приезжие, которых мы встретили в День города на Андреевском.
Галина из Западной Украины так прямо и заявила: “Мы с приятельницей приехали, чтобы денег подзаработать, — в Киеве товар можно продать гораздо дороже, чем у нас. Вот привезли рушники и салфетки. Прошу за комплект (полотенце и 4 салфетки. — Авт.) 20-25 грн. (в зависимости от сложности вышивки и качества ниток. — Авт.)”. В тот день, по ее словам, она много продала: покупали и “наши” люди, и иностранцы. Была очень довольна: “Хватит и на обратную дорогу, и погулять по Киеву, и еще на жизнь деньги останутся”.
Харьковчанин Игорь Березюк также признался, что приехал на празднование Дня столицы, чтобы улучшить свое финансовое положение. Привез им же расписанные шелковые платки и шарфы, а также несколько картин. Его творения, судя по всему, пользовались спросом. По крайней мере, когда мы подошли к художнику, несколько дамочек примеряли его платки и договаривались о цене. Одна покупательница, как выяснилось, — поклонница таланта Березюка: купила у него в прошлом году платок для своей канадской подруги, а в этом году решила приобрести и для себя любимой. Харьковчанин вот уже пятый год подряд на День Киева приезжает торговать на Андреевском. Сказал, что заработать здесь можно неплохо. Мол, в предыдущие годы ему удавалось продать столько, что денег хватало на путешествие и пропитание. А больше ему и не надо.
И еще один аргумент в пользу того, что Андреевский спуск для творческих людей — это не только место общения. Пару лет назад власти Киева хотели выселить художников с Андреевского. Но художники подняли на ноги “всю общественность”. Тогда они не скрывали, что для большинства из них Андреевский спуск — единственная возможность заработать деньги.
А что касается общения, то без него “киевский Арбат” вряд ли можно представить. “Конечно же, мы приходим сюда и для общения тоже. Чтобы творить, мне нужно вдохновение, а его я не могу получить, не выходя из мастерской”, — сказал Сергей Герасименко.


Что продают


В День Киева на Андреевском спуске мы встретили популярного харьковского живописца Константина Савченко, члена Национального союза художников Украины. Он стоял перед входом в “Галерею 36” с парочкой своих работ (для привлечения внимания покупателей). А еще несколько десятков его собственных работ и работ его отца Юрия Савченко расположились в помещении галереи. Константин предпочитает продавать свои картины исключительно через галереи. По его наблюдениям, “на Андреевском спуске в основном стоят конъюнктурщики, интересных авторов здесь можно встретить лишь на День Киева, да и то с каждым годом их приезжает все меньше, поскольку уже стать негде”. Правда, художник признался, что с каждым годом все труднее продавать “неконъюнктурные” работы. Мол, люди стали меньше разбираться в искусстве.
Но есть и другая причина — большая разница в цене за “ширпотреб” и “индпошив”. Не каждый ценитель прекрасного может выложить за понравившуюся вещь не то что $200-300, но даже 200-300 грн. Посетители Андреевского, в основном, покупают “что подешевле”, в пределах 100 грн.: маленькие картинки, бижутерию, изделия из керамики, сумки, пояса, значки. В общем, “мелочевку”.
Художники откровенничали, что им приходится идти на поводу у покупателей. Один продавец оберегов (изделий из лозы, травы и прочих природных материалов, которые якобы оберегают дом от зла) в беседе с нами обронил: мол, сам по образованию художник, раньше писал цветы, но его живопись перестали покупать — дорого. Вот занялся изготовлением оберегов — их “хорошо берут” (на Андреевском такие вещицы стоят от 3 грн. до 20 грн.).
Кстати, упомянутый нами резчик по дереву дядя Миша тоже изготовляет обереги, но не из лозы и травы, а из дерева. Роль оберегов у него играют фигурки зимородка и совы. Мастер говорит, что зимородков, как правило, покупают англичане, поскольку это “их оберег”. А сова — “наш оберег” и ее “наши же и берут”. При этом дядя Миша утверждает, что “не подстраивается под покупателя”, а работает “только по вдохновению”. “Вот было вдохновение — вырезал этот столик!” — не без гордости сказал художник и провел рукой по единственной ножке стола, которую он выточил в виде обнаженной девушки. Эта работу автор высоко ценит: “Прошу 2,5 тыс. грн. И это еще дешево. А вот те, кто приезжает сюда на День Киева, такие столики продают по 5 тыс.грн.”. Дядя Миша свое творение продает вот уже два года, но пока покупатель не нашелся. Однако это резчика не пугает: “Когда-нибудь купят. А пока пусть стоит — стол ведь есть не просит”.
“Матрешечники”, видать, не могут себе позволить годами ждать покупателя. Чтобы матрешки стали “доступны широкому кругу покупателей”, товар теперь ввозят из России — там дешевле. На Андреевском российские матрешки стоят примерно 35-60 грн. Причем издали матрешки за 35 грн. выглядят лучше, чем за 60 грн. Оказывается, первые “расписаны” с помощью принтера (обклеены бумагой с изображением, например, Владимира Путина или Джорджа Буша), а вторые — вручную. Это нам поведали сами реализаторы. Матрешки, сделанные в Украине, стоят в два-три раза дороже, чем российские. Продавцы говорят, что украинские матрешки выполнены более качественно. По словам реализаторов, сегодня матрешек покупают не столько иностранцы, сколько наши соотечественники.
Впрочем, так дела обстоят не только у “матрешечников”. Как мы поняли, в последние годы основные покупатели товаров на Андреевском — “наши” люди. Иностранцы тоже покупают, но все реже.
Зато уж если “заграничный человек” попал на Андреевский, то его оттуда с пустыми руками не выпустят. В этом мы имели возможность убедиться в День Киева. Стоило двум иностранкам (судя по всему, это были канадки украинского происхождения) появиться на Андреевском спуске, как их буквально окружили со всех сторон народные умельцы. “Панi, купуйте вишиванки. Дивiться, який малюнок… Таку саме сорочку ще моя бабуся носила! А ось, гляньте, яка… Це святкова! Якраз на вас. А оця — на вас, панi. Берiть, таких ви нiде не знайдете!” — раздавалось с одной стороны. Не успели дамы расплатиться за сорочки, как их стали атаковать с другого фланга: “Не желают ли пани взглянуть на сувениры? Посмотрите, какие крашенки”.
Но самым находчивым оказался продавец шелковых платков, расписанных в технике батик. Пока другие торговцы наперебой расхваливали свои товары, он подбежал к канадкам и накинул им на плечи по платку. Все это было проделано так быстро и ловко, что иностранки не сразу сообразили, что произошло. Опомнившись, одна из них, разглядывая платок, растерянно-восторженно произнесла нечто вроде: “It’s a miracle (это чудо — англ.)!”. В итоге, находчивость “платочника” была вознаграждена. По крайней мере, одна дама купила у него три платка. И еще шарф, который расчувствовавшийся продавец намеревался ей подарить, — в знак особого расположения. Но канадка заплатила и за шарф.


“Местов” нет


Интересно, что приезжие люди искусства, как правило, были довольны своими “праздничными” продажами. Что касается художников-киевлян, то большинство из них “на жизнь не жаловались”, но и похвастать “богатым уловом” не могли. Мол, продажи почти такие же, как в обычные выходные (возможно, у них покупали меньше, поскольку цены на их товары были выше, чем у приезжих). Некоторые столичные художники были столь пессимистичны в своих прогнозах относительно праздничных торгов, что в День Киева даже не появились на Андреевском спуске. Мы же провели на “киевском Арбате” не одни выходные и смогли заметить, что в День города народ охотнее (чем в обычные выходные) тратился на “предметы искусства” или просто “милые вещички”. И, кстати, поддавшись общему настроению, мы тоже накупили всякой всячины: браслеты, очередную вазочку для цветов, разделочную доску, вязаные носки и керамическую копилку с надписью “Грошенята зайвi не бувають”.
Хотя если бы в праздник на Андреевском спуске было поменьше художников и вообще торговцев, то мы бы, наверное, вообще не сделали покупок. Дело в том, что, подобно другим покупателям, мы с трудом лавировали между лоточниками. Стоило одному покупателю задержаться возле лотка, и вся текущая за ним толпа вынуждена была останавливаться. А пока стоишь в толчее, от нечего делать начинаешь разглядывать товары, торговаться и покупать все, что попадается под руку.
В непраздничные дни народу на Андреевском куда меньше. Оказывается, количество торговых мест на спуске ограничено. Когда пару лет назад городским властям не удалось выдворить художников, было принято решение не выдавать новых разрешений на право торговли на Андреевском спуске. То есть сегодня торговать могут только те, кто обитал там до попытки выселения. За место на Андреевском художники платят немного — 340 грн. в год с человека (пишут заявление на продление аренды и вносят плату в отдел по благоустройству райисполкома Подольского района Киева). Кроме того, каждый торговец (это касается и реализаторов, и художников) платит налоги как частный предприниматель.
Люди искусства недовольны, что их приравняли к предпринимателям. Мол, в России “под художников” создан специальный закон. Там художник — это художник. И почему бы нам не последовать примеру соседей?