Усадьба на улице Борщаговской, в которой позже был выстроен упомянутый жилой дом, с января 1882 года принадлежала мещанину Антону Антоновичу Бреусу. Согласно утвержденным в октябре 1881 года эспланадным правилам усадьба могла застраиваться без ограничений. Сохранился план усадьбы Бреуса, датированный 17 декабря 1884 года, на котором изображены деревянный одноэтажный флигель во дворе, деревянные хозяйственные постройки и одноэтажная кухня. Владелец планировал построить в своей усадьбе одноэтажный деревянный фасадный дом. На плане есть виза киевского городского архитектора Владимира Николаева, датированная 21 декабря 1884 года, позволявшая строить в усадьбе деревянный одноэтажный дом с выполнением при этом всех строительных и административных требований. Кроме строительства нового дома, владелец планировал отремонтировать существующие хозяйственные постройки. Усадьба Бреуса граничила с усадьбами мещанина Ивана Денисюка, Феодоры Сеневой и мещанина Гордея Савенко. Она была заложена в Киевском земельном банке. В начале ХХ века данная усадьба принадлежала на правах общей собственности Сергею, Петру, Владимиру, Антону, Автоному и Евфимии Бреусам. Из-за значительной задолженности владельцев Земельному банку усадьба была продана с торгов в декабре 1905 года. Новой владелицей усадьбы стала мещанка Марцелина Львовна Борудзская, которая купила ее за 6 тысяч 501 рубль.

Площадь усадьбы составляла 300 квадратных саженей (1361 кв. м). На плане усадьбы, составленном в 1913 году, улица Борщаговская уже была переименована в улицу Скобелевскую. К этому времени усадьба имела уже других владельцев, так как Марцелина Борудзская скончалась, а ее имущество по постановлению Киевского окружного суда от 18 марта 1911 года унаследовала ее дочь, дворянка Эвелина-Францишка Антоновна Шмидт. Госпожа Шмидт оказалась энергичной особой и уже в мае 1913 года решила выстроить в своей усадьбе большой и комфортный доходный дом, проект которого разработал гражданский инженер П. А. Жуков, а также двухэтажный деревянный флигель с полуподвалом во дворе. В то время, когда средняя этажность жилых домов в центральных районах Киева составляла 4–6 этажей, Э. Шмидт решила выстроить шестиэтажный дом в районе с преобладающей малоэтажной застройкой.

Об авторе проекта этого примечательного дома мы знаем до обидного мало. Известно, что гражданский инженер П. А. Жуков закончил Петербургский институт гражданских инженеров и работал в Киеве в начале ХХ века, отдавая предпочтение историзму и эклектике. Известны только единичные его объекты, самым примечательным из которых является спроектированное в соавторстве с А. В. Кобелевым здание Шестой мужской гимназии на ул. Большой Дорогожицкой (теперь — ул. Мельникова, 81), построенное в 1912–1913 годах. Стилевые предпочтения архитектора нашли выражение и во внешнем облике дома на ул. Кравченко, 21. Стиль главного фасада этого кирпичного здания может быть охарактеризован как эклектика с элементами рационалистического модерна. Все окна его имели традиционную прямоугольную форму, и только окна парадной лестничной клетки были значительно вытянуты по вертикали. На нижнем этаже находились квартиры, магазин и проезд во двор. Декор дома был многостилевым: балконные ограждения и парапеты были выполнены в традициях модерна, между окнами располагались характерные для модерна керамические вставки вишневого цвета, а над- и подоконные плоскости, так же как и металлический навес на столбиках над парадным входом, были декоративно украшены в традициях киевской эклектики и «кирпичного» стиля.

Изменилась и планировка усадьбы: в проекте параллельно фасадному дому во дворе изображены два больших деревянных дома.

Планировка односекционного дома на улице Кравченко, 21 была типовой для односекционных домов начала ХХ века. По сравнению с более ранними доходными домами она отличалась четкостью, рациональностью, минимальным количеством неосвещенных коридоров. По традиции того времени, сохранялось функциональное разделение помещений на «парадную» и «служебную» части, каждая из которых имела свою лестничную клетку и свой вход. Кроме этого, проект дома предусматривал обустройство лифта. На каждом этаже находилось по две квартиры с одинаковой площадью жилых помещений и одинаковым же количеством комнат. В каждой квартире были просторный холл-вестибюль, кабинет, большая гостиная, детская, спальня, туалет, ванная комната и кухня. По желанию квартиросъемщиков одну из комнат возле кухни могла занимать прислуга.

В Государственном архиве города Киева сохранилось описание имущества госпожи Шмидт, где указано, какой доход она получала от аренды дома в 1916 году. В фасадном доме находились двенадцать квартир, на первом этаже — четырехкомнатная квартира с кухней, которая приносила 840 рублей годового дохода, и магазин с кухней и комнатой при нем, который приносил 660 рублей дохода в год. На втором этаже распологались две четырехкомнатные квартиры со всеми удобствами, которые приносили, соответственно, 840 и 960 рублей годового дохода. Такие же четырехкомнатные квартиры на третьем этаже приносили по 900 рублей дохода, на четвертом — 720 и 900 рублей, на пятом — по 780 рублей, на шестом — по 720 рублей годового дохода. Наиболее комфортными для проживания считались второй и третий этажи, нижний и верхний этажи не относились к престижным, и поэтому квартиры на них были дешевле. Общая годовая прибыль от аренды дома составляла 9720 рублей, от аренды флигелей с квартирами — 2400 и 2160 рублей, соответственно. Общий доход от аренды недвижимого имущества усадьбы составлял 14280 рублей.

Такое масштабное строительство, которое предусматривало укладку паркетных полов, обустройство парадной мозаичной лестницы, электрического освещения, изготовление лепных украшений и всех прочих удобств, требовало значительных капиталовложений. Из-за нехватки средств лифт так и не был установлен, а домовладелица оказалась, что называется, в долгах как в шелках. В 1913 году она взяла взаймы у жены мещанина Марии Михайловны Журавской 50 тысяч рублей, в 1914 году — 20 тысяч рублей у дворянки Анастасии Антоновны Куницкой, в том же году — 12 тысяч рублей у мещанки Иоганны-Терезы Фридриховны Цвингман. Одолжив много денег, госпожа Шмидт не собиралась ни возвращать их, ни платить с них проценты. В конце концов разгневанные кредиторы обратились в суд. Поскольку Эвелина Шмидт не имела необходимой суммы наличных денег, она в 1916 году заложила свое недвижимое имущество в Киевском городском кредитном обществе, получив ссуду в размере 83 тысяч рублей. Усадьба с постройками была застрахована во Втором Российском страховом обществе с мая 1916 года до июля 1918 года, причем сумма страховки менялась: в 1916–1918 годах она составляла 100 тысяч рублей, в 1918–1920 годах — 150 тысяч рублей. Согласно материальной оценке стоимость недвижимого имущества Э. Шмидт в 1916 году составляла 110 655 рублей.

В сентябре 1916 года Киевское городское кредитное общество полностью вернуло долги всем кредиторам госпожи Шмидт — 61 тысячу рублей. В конце 1919 года Эвелина Шмидт продала свою усадьбу Митрофану Ивановичу Кореневскому, который владел ею вплоть до национализации. С тех пор и до наших дней в доме находятся жилые квартиры, а на первом этаже — офисы. От прежнего декоративного убранства интерьеров сохранились только лепные орнаменты парадной лестничной клетки с изображением сосновых веток с шишками, изысканный камин и лепные орнаменты на потолке одной из квартир.