Михаил Людвигович Сегет (1840(?)-1911/1912) – сын известного ученого-фармацевта Людвига Сегета, выпускник Первой Киевской Гимназии и физико-математического факультета Киевского Университета Св.Владимира (1863 г.), являлся членом совета управления Общества взаимного страхования от огня имуществ землевладельцев Киевской, Подольской и Волынской губерний. После его смерти Киевское общество взаимного кредита учредило именную стипендию для учащихся Императорской Александровской Первой Гимназии в размере 3400 рублей. Михаил Людвигович и его жена Евгения Николаевна владели усадьбой №19 по улице Ново-Елизаветинской, поздее Пушкинской. Иван Нечуй-Левицкий арендовал у семьи Сегетов маленький флигель.
Как вспоминал украинский писатель Е.Кротевич: “Жив він тоді у дворі будинку за теперішнім театром Лесі Українки. Приміщення було перероблене, як мені казали, з сараю і мало всього дві кімнатки за невеличким передпокоєм, але без кухні. Коли я зайшов у середину, мене вразила сила-силенна книжок; вони буквально заповнювали всю першу кімнату. Книжки не тільки стоялиполицях скрізь на , а й лежали і на столі і навіть цілими стосами на підлозі…” В этом домике писатель прожил более двадцати лет – с 1889 по 1909 год, фактически стал знаменитым на всю империю, здесь же были написаны его самые известные произведения. В конце 1909 года домик пришел в совершенную негодность.
“Коли я читав свою п’єсу, раптом щось у кімнаті немовби вибухнуло з пістолета. Іван Семенович так голосно і радісно вигукнув: “Є!”. Іще кілька разів стріляло в різних кутках, і господар щоразу вигукував: “Є!”, – а потім брав з пастки за хвіст убиту мишу та, винісші у передпокій, кидав у відро з водою. Миші до того обсіли приміщення, що серед дня бігали по кімнатах і гризли палітурки книжок…” Хозяева вынуждены были снести флигель, а писатель перебрался в дом на улице Большой Владимирской. Именно здесь он видел тот грандиозный пожар на Подоле, который описал в очерке “Апокаліпсична картина в Києві”:і фантастичне перед моїми очима, і загалом страшне. Здавалося, ніби сім апокаліпсичних янголів одразу вилили на Київ усі сім фіялів людського горя та пожежі та крові…”
В конце 1960-х годов и сам дом Сегетов был снесен, а на его месте построен административный корпус театра им. Леси Украинки, в котором ныне находится кафе Дом Бергонье.
О пребывании же в доме И.Нечуя-Левицкого напоминает мемориальная доска, установленная на фасаде.
Насчет "именной стипендии в размере 3400 рублей" (естественно, в год): это надо понимать не так, что гимназисту давали столько денег – не у каждого директора гимназии было такое жалование! Имеется в виду, что 3400 рублей положили в банк, а проценты (порядка 5% годовых) шли на стипендию - соответственно 170 рублей в год. На эти деньги можно было хотя бы заплатить за право учения и снять какой-никакой угол; на еду способные гимназисты зарабатывали уроками, т.е. репетиторством.