Пустующие полуразрушенные здания в плотно застроенном Киеве сразу бросаются в глаза. Даже в исторической части столицы, где идет война за каждый квадратный метр земли, насчитывается около трех десятков опустевших особняков с выбитыми окнами и заколоченными дверями. Большинство таких развалин — памятники истории или архитектуры. Казалось бы, что мешает отреставрировать особняки и использовать их по назначению? Специалисты по охране культурного наследия утверждают, что мешают собственники особняков, которым реставрация не нужна и не выгодна.



Заброшенный дом на Лютеранской.


«Это не просто заброшенные дома, а действительно ценные здания, которые являются памятками архитектуры, — говорит первый заместитель председателя Всеукраинского общества охраны памятников истории и культуры Николай Пархоменко.- Здания уже имеют новых хозяев, которые выселили людей, а теперь потихонечку «дуют» на дома, чтобы они поскорее разрушились и освободили место под новую застройку».


Заброшенных особняков в Киеве действительно много. Только в историческом центре города два дома на ул.Лютеранской, особняк на Большой Житомирской 34А, два интересных памятника архитектуры на Петровской аллее. Еще два аварийных дома есть на Ярославовом Валу — это красное здание архитектора Городецкого возле Золотых Ворот, а также опустевший дом в арке дома напротив отеля «Рэдиссон» неподалеку от Львовской площади. Заброшенные особняки можно найти еще на ул.Пушкинской, возле метро «Льва Толстого» и на Подоле: к примеру, дом на ул.Смирнова-Ласточкина и двухэтажный особняк Меленского на ул. Хорива, 13/11 (который уже начали сносить). На Андреевском спуске помимо пустующего замка Ричарда можно полюбоваться еще несколькими заброшенными зданиями. Среди других объектов «упадочной» недвижимости в Киеве большой серый дом возле гостиницы «Салют» на ул.Мазепы, дом с падающими балконами на Тарасовской, 9а, небольшое здание во дворе возле школы на П.Мирного, ряд особняков в районе ст. метро «Черниговская». Колоритные развалины можно найти в Протасовом Яру на территории заброшенного корпуса НИИ эпидемиологии и инфекционных заболеваний, также в промзонах — ртутный завод «Радикал» и завод возле «Черниговской», в спорткомплексе возле ВДНХ и в районе Бабьего Яра (ст. м Дорогожичи).



Особняк на Ярославовом Валу.



«Мы замечаем такие дома, только когда их гибель специально ускоряют: ломают его двери, выбивают окна и тому подобное, — говорит Пархоменко. — Решения о продаже принимаются тайно, чтобы не засветить имени продавца и покупателя».



Часто заброшенные особняки слывут домами-привидениями, как, к примеру, дом на ул.Златоустовской, 24. После пожара проникнуть в него можно разве что через окна. В трехэтажном доме с выбитыми оконными стеклами стоит неприятный запах. Люди рассказывают, что по ночам здесь собираются сатанисты и, конечно же, привидения. В частности — призрак бывшего владельца.


«Это еще один прием – памятник поджигают для того, чтобы ускорить его гибель, — говорит Пархоменко. — Почему так долго ничего не делают на Златоустовской? Или цену не сложили, или инвестор попал в сложную ситуацию. Сейчас с кризисом в градостроительном бизнесе упали прибыли, так что собственники могут просто выжидать».



Дом в дворике напротив отеля «Рэдиссон».




Вместе с особняком-памятником архитектуры покупатель получает земельный участок, на котором можно построить здание с проектной площадью в несколько раз больше прежней за счет высотности. «Покупается не дом, а земля, а дом остается заложником. Несмотря на то, что он памятник, и закон его защищает, он обречен», — объясняет Николай Трофимович. Бывает, люди платят деньги за разрушенные стены и фундамент, чтобы подешевле получить в свое владение участок земли в хорошем месте. Так как покупка свободного участка или его аренда стоит гораздо дороже.


Активисты общественной организации «Сохраним старый Киев» вспоминают, как освобождались участки на ул.Гончара, 17-23 и ул.Большой Васильковской, 35. По словам активистки Инны Совсун, на этих месте скандально известных стройплощадок раньше находились старенькие здания, в которых жили люди. В обоих случаях застройщик выкупили все квартиры по одной (напрямую либо через подставных лиц) и стал собственником всего дома. Дальше все по накатанному сценарию: дому умышленно придают вид, будто он разрушен, что-то в нем доламывают и добивают. Застройщик заявляет, что здание пришло в негодность, и его сносят.



Вот такой красавец стоит заброшенным неподалеку от Львовской площади.


Если сегодня заброшенные особняки преимущественно — частная собственность, то раньше они находились в коммунальной или государственной собственности. В то же время, отвечают за них как центральные, так и местные органы власти. Памятками архитектуры непосредственно занимается Главное управление охраны культурного наследия КГГА (подразделение мэрии). Его последний руководитель — Руслан Кухаренко — сейчас находится под арестом. Новый руководитель еще не назначен. Министерство культуры согласовывает все вопросы, связанные с землями культурного назначения. Когда Министерство не заинтересовано в рассмотрении таких вопросов, оно поручает хлопоты местным органам власти.



Правда, со двора он выглядит гораздо хуже.


Государственная собственность массово и с нарушением законодательства была передана в частные руки, говорит член президентского совета Национального союза архитекторов Украины (НСАУ), бывший заместитель главного архитектора Киева Виктор Глеба. А если дом находился в госсобственности, процедура его передачи сразу в частные руки без перевода в коммунальную собственность незаконна. Кстати, переводить в коммунальную собственность стали позже согласно Закону «О местном самоуправлении…», где указывается, что все имущество, кроме государственного и частного, принадлежит киевской громаде. «Размежевание имущества и земли между коммунальной и государственной собственностью до сегодняшнего дня не проведено. Поэтому с юридической точки зрения утверждать, что оно принадлежит тем или иным, уже трудно. Поэтому проще говорить, что оно принадлежит частным лицам», — говорит Виктор Юрьевич.


«Частникам принадлежит 37% земли вокруг Киева. Когда сделали мониторинг, кому именно принадлежит, оказалось, что прокурорам, чиновникам первой и второй категории и всяким другим государственным служащим. Такого нигде в мире нет, чтобы земля вокруг столицы принадлежала в основном чиновникам. Точно так же эти особняки: были государственными, а чиновник, который отвечал за ведомство, на территории которого стоял дом, передавал все это дело с нарушением законодательства в собственность своим родственникам, друзьям», — разоблачает чиновников Виктор Глеба.



Дом разрисован граффити, здесь много мусора и стоит жуткая вонь.


А вот Пархоменко разоблачает депутатов Киевсовета: «Все заброшенные памятки имеют своих хозяев, особенно если говорить о центре города, тут буквально все щели поделены. Кто за этим стоит? В первую очередь это, безусловно, Киевсовет. Потому что приватизация, землеотводы проходят через Киевсовет. К сожалению, я вам не назову хозяина ни одного из заброшенных зданий. Как правило, владельцы прикрываются вывеской юридического лица, и вы никогда не узнаете, кто стоит за вывеской, потому что это в Украине самая большая тайна».


То, что старинные особняки находятся в полуразрушенном состоянии, противоречит законодательству, в частности Закону «Об охране культурного наследия…». Согласно документу, собственник или тот, в чьем пользовании находится определенное здание, обязан заключить договор с органом охраны культурного наследия (то есть с киевской горадминистрацией), и содержать здание в надлежащем состоянии. В противном случае, органы местной власти имеют право с помощью суда вернуть архитектурный памятник в собственность города или государства. «Достаточно того, чтобы фасад здания был в плохом состоянии — уже можно обвинить собственника в том, что он не выполняет обязательств, взятых за договором купли-продажи памятника», — отмечает Пархоменко.



Чтобы спасти заброшенные дома, Всеукраинское общество охраны памятников истории и культуры неоднократно обращалось в столичную администрацию. «Мы пытаемся вернуть эти памятники в коммунальную собственность, и ставим вопрос о признании договора недействительным в связи с тем, что инвестор не выполняет своих обязательств, — говорит Николай Трофимович. — Но это чрезвычайно сложно, потому что инвестору, скорее всего, помогают снести этот дом». По его словам, в мэрии на обращения реагирую формально — обещают выяснить, в чьем ведении или в чьей собственности находится памятник, но на этом все заканчивается. Работы «по выяснению» длятся годами.



Практически все заброшенные дома можно реконструировать и возродить к жизни, уверены в обществе охраны памятников. «Я удивляюсь инвесторам, которые не понимают, что памятник можно реставрировать, вернуть ему первозданный вид и использовать таким образом, чтобы он приносил прибыль. Хотя, конечно, не сверхприбыль», — отмечает Пархоменко.



Один из самых красивых даже в таком запущенном виде киевских особняков — дом на Большой Житомирской, напротив Торгово-промышленной палаты.



Однако бывший заместитель главного архитектора Киева Виктор Глеба уверен, что заброшенные дома не стоит реставрировать. По его словам, это слишком трудоемкая и дорогостоящая работа. «На вид кажется, что стены старинных особняков выдержат все, — говорит Глеба. — Но фундаменты у исторических домов сделаны еще по старинной технологии, и грунтовые воды из-за протекающих инженерных сетей затапливают их». Впрочем, ради спасения многих особняков, конечно, стоило бы повозиться.