«Малая энциклопедия киевской старины» Анатолия Макарова (изд. «Довiра», 2002 г.) производит то же впечатление, что и общение с красавицей, блестящей внешне, но неглубокой душевно. Чудная обложка, замечательная бумага, масса картинок, качественная печать… К тому же претензия на образованность. В предисловии автор замечает: «радикальные патриоты»… заявляют, будто никакой киевской старины в XIX веке вообще не было, поскольку Киев был русифицирован и довольствовался жалкими крохами с барского стола русской бытовой культуры… Полемизировать с человеческой глупостью (тем более громогласной) бесполезно. Пусть сам читатель, листая страницы этой книги, ощутит пряный аромат украинской городской культуры XIX века».


Ну что ж, давайте о «пряном аромате». Лично у меня по прочтении «Энциклопедии киевской старины» сложилось впечатление, что эти умозрительные «радикальные патриоты» г-на Макарова не так уж далеки от истины. Город в его изображении выглядит как-то мелковато и провинциально. Посудите сами. В разделе «Деловая жизнь» есть статьи о цукатах, садоводстве, киевском кирпиче, коллежском асессоре и даже о корзиночном промысле. Нет только главной — с простым и понятным названием «Биржа». Правда, в одном месте автор о ней вроде бы упоминает. Но и то, лишь процитировав Куприна из повести «Яма»: «Биржа играла широко, как никогда, ни до ни после этого лета. Деньги миллионами так и текли ручьями из одних рук в другие, а из этих в третьи». Вот, вот оно самое интересное! И я как читатель хочу знать, что же происходило на киевской бирже, кем были ее главные герои, какова их судьба после революции… А мне подробно рассказывают о цукатах, словно на них были сколочены главные киевские состояния. Зато о банках — ни слова. Хотя Киев до революции был одним из крупнейших финансовых центров!


То же можно сказать и о статье «Контракты». Автор бегло упоминает, что это были «большие торги», где совершались только крупные сделки, превышавшие 100 рублей, называет основные товары — зерно и сахар — и тут же подробно начинает расписывать Крещенскую ярмарку — явление хоть и колоритное, но второстепенное. Конечно, красиво: «Киевляне сбывали на ярмарке громадное количество книг, брошюрок и бумажных иконок лаврской печати, сотни пудов киевского варенья и полностью монополизировали торговлю пряниками»… Пряники — ценная вещь. Но за колоритной картиной этой мелочной торговли скрывались подлинно значимые события тогдашней деловой жизни. Ведь крупные сделки заключали в основном съезжавшиеся в Киев польские помещики, в чьих руках до самого 1917 года находилось большинство имений и сахарных заводов Правобережной Украины. Наш же знаменитый Терещенко был среди них исключением — редким примером украинца-бизнесмена, предпочитавшего «спiвам в вишиванцi» настоящее дело.


Совершенно нет в «Малой энциклопедии» армии, если не считать упоминаний о драках юнкеров со студентами в киевских публичных домах и нескольких анекдотов о генерале Драгомирове. Между тем Киев был центром военного округа, тут находился кадетский корпус Святого Владимира, Николаевское артиллерийское, Константиновское пехотное и Алексеевское инженерное училища. Тут квартировало несколько полков, казармы которых сохранились по сей день. Представить Киев без офицеров, их быта, фольклора так же трудно, как литературу без булгаковской «Белой гвардии». Но тема сия г-на Макарова интересует весьма мало. Точнее, совсем не интересует. Дореволюционный Киев его — город штатских «шпаков», одевавших мундир разве что на «парад» городской гвардии.


Зато в мельчайших подробностях (и тут я, любитель всяческих безобразий, готов снять перед энциклопедистом шляпу) воспроизведена история киевской проституции. Я действительно почерпнул для себя много нового. В отличие от туманных бизнес-реалий, этот предмет Анатолий Макаров знает в деталях — целых двадцать статей! Дом терпимости он уверенно отличает от «тайного притона» и «дома свиданий», кокотку ни за что не спутает c проститутками «контрольной», «явной» и «полушелковой». Зрение его столь профессионально, что даже «ночные феи» и «ночные бабочки» значатся у него в специальных разделах. Классификатор! Карл Линней киевской дореволюционной проституции! Надеюсь, что и в современной познания его не менее сильны — тема заслуживает продолжения.


Зато прессу Анатолий Макаров не замечает в упор. Разве что упоминает удачную первоапрельскую шутку «Киевского слова», напечатавшего в 1892 г. заметку о том, что теософ (религиозный мистик, кто не знает) Черняев сочинил рекламу… американских подтяжек. Между тем дореволюционные киевские газеты, не менее, чем «ночные бабочки», заслуживают отдельных статей. Кроме старейших, выходивших с 1838 г. «Киевских губернских ведомостей», тут издавались «Киевлянин» Василия Шульгина, «Киевская мысль», «Киевская заря», «Киевская брачная газета» (ах, какие материалы печатала!) и даже «Киевская дубинка» — была и такая, отличавшаяся, как утверждают, правыми взглядами. Выходила и «Киевская старина», бренд которой использует г-н Макаров для привлечения интереса к своему детищу. Вот это был журнал! В нынешнем году, кстати, исполнилось 120 лет с его основания. Полный комплект его купить сегодня практически невозможно. Отдельные тома попадаются по десять долларов штука и представляют библиографическую редкость. Как замечал историк-эмигрант А. Царинный: «Кто в будущем возымеет намерение приступить к изучению истории Малороссии, прежде всего обязан будет перечитать семьдесят с лишком томов «Киевской старины», потому что только в них он найдет точки отправления для дальнейших изысканий».


Держалась «Киевская старина» на энтузиазме ее издателя профессора Лебединцева, являвшегося для сокращения расходов еще и ее корректором, но публиковала воспоминания, которым просто нет цены. Почти все украинское шевченковедение стоит на ее материалах. Только перепечатывать полностью воспоминания о Тарасе Григорьевиче наши «лiтературознавцi» до сих пор не решаются. А я, работая над книгой о Шевченко, пользовался именно «Киевской стариной» — без купюр, о чем и не пожалел.


Беда же нынешней «Малой энциклопедии киевской старины» в том, что она действительно «малая». И не по размерам — 560-страничный кирпич довольно увесист. Беда ее в том, что история дореволюционного Киева представлена в ней бесконфликтной и мелочной. Но если издание называется энциклопедией, то оно должно дать максимальное представление о всем, исчезнувшем в революционном море Киева. И если автор помещает статью «Украинский клуб», то для объективности необходима и статья «Клуб русских националистов», куда входил ряд интереснейших киевских деятелей, таких как Андрей Стороженко или Анатолий Савенко.


Пока же «Малая энциклопедия киевской старины» — всего лишь добротное исследование жизни «ночных бабочек». Чтиво для незабвенного Голохвастова. Что, согласитесь, маловато.


Заказать в Магазинчике