БЫЛ ЦАРЬ — СТАЛ ГЕНСЕК

Еще в начале века на улице Владимирской, в парке напротив университета, стоял величественный памятник императору Николаю I. Примечательной была символика этого монумента: монарх опирался рукой на тумбу, на которой был разложен “План развития Киева”, а по периметру постамента размещались барельефы с изображениями киевских новостроек, санкционированных императором — Владимирского кадетского корпуса, Первой гимназии, Цепного моста и университета.

Целый монументальный комплекс был сооружен на Царской площади (ныне — Европейской) в честь Александра II по случаю 50-летия отмены им крепостного права. У ног императора толпились “освобожденные” крестьяне, воздавая хвалу благодетелю, а завершали монумент скульптуры, олицетворяющие Правосудие и Милосердие. После революции вместо Александра II некоторое время стоял фанерный гигант — красноармеец с винтовкой, потом его постамент переделали под входную арку в Пролетарский сад, позже снова под памятник — Сталину.

КАК ШЕВЧЕНКО УСТУПИЛ МЕСТО ДАМЕ, А ПОТОМ ЕГО ЖЕ ЗАНЯЛ

На Думской площади (ныне Майдане Незалежности) 30 августа 1911 года состоялось открытие памятника Александру II. В свите Николая II находился премьер-министр Петр Столыпин. 1 сентября он был смертельно ранен во время спектакля в оперном театре, а через несколько дней похоронен на территории Киево-Печерской лавры. Автором памятника “преобразователю России” (в сопровождении скульптур Удрученной России и Скорбящего Витязя) стал тот же итальянский скульптор Этторе Ксименес, который возвел монументальный комплекс на Царской площади. После февральской революции 1917-го Столыпин был “свергнут”, несколько лет валялся на задворках завода “Арсенал”, покуда не был переплавлен. Его компанию — витязя и женщину — в 1928 году отправили в Лаврский заповедник. Что случилось с ними дальше — неизвестно.

На Михайловской площади был хорошо известный киевлянам памятник княгине Ольге. Кстати, сопровождавшие ее Кирилл и Мефодий изначально были предназначены для монумента Тарасу Шевченко, который здесь намечалось соорудить. После долгих дискуссий место для увековечивания памяти поэту было перенесено на Караваевскую площадь (ныне Льва Толстого). Таким образом, по выражению одного из высокопоставленных чиновников, “кавалер уступил место даме”. Но потом снова занял его. После революции княгиню заменили бюстом Шевченко, Андрея Первозванного, Кирилла и Мефодия отгородили фанерой, а вскоре демонтировали.

КАРЛ МАРКС — ВОР?

Коммунары спешили разделаться с прошлым. У советской власти была “сильная рука”, но не было денег, чтобы заплатить рабочим за снос памятников, поэтому многие монументы просто ограждали деревянными заборами. На первомайские праздники в 1919 году самых злостных “врагов” пролетариата все же снесли. Вместо них выросли памятники Ленину, Энгельсу, Троцкому, Свердлову, Карлу Либкнехту, Розе Люксембург, Победе Октября и Всеобучу, а также два временных деревянных обелиска. Один из них — “Октябрьская революция” — установили на Софийской площади, второй на Караваевской — четырехгранную колонну с большими портретами Маркса, Либкнехта, Свердлова и… Шевченко (поэта тоже зачислили в ряды вождей революции). Но на город налетели деникинцы, деревянные обелиски разобрали на дрова, а все памятники-скороспелки снесли. Среди них был и гипсовый Карл Маркс, занявший в 1919 году место Столыпина на Думской площади.

Впрочем, в 1922 году Маркс вернулся на Крещатик. Киевляне насмеяться не могли: автор “Капитала” прятал левую руку за борт сюртука, и когда Крещатик переименовали на улицу Воровского, народ стал шутить, мол, Маркс держит в кармане портмоне, где и хранится его капитал. К тому же стоит он на “воровской” улице. Шутки надоели чиновникам — в 1933 году Маркса за ночь сняли.

ОХОТНИКИ ЗА ЦВЕТНЫМИ МЕТАЛЛАМИ

На площадь Толстого в свое время претендовали и Шевченко, и Щорс. Памятник Кобзарю в 1939 году был установлен в парке перед университетом на месте Николая 1, а Щорсу в 1954 году — на месте бронзового графа Алексея Бобринского, внука Екатерины II. Кстати, и сто лет назад в Киеве орудовали охотники за цветными металлами, через несколько лет после установки памятника графу с него “свистнули” бронзовый герб графа и накладной барельеф с символами сельского хозяйства и промышленности весом в 11 пудов. После революции памятник попал на тот же “Арсенал”, но на переплавку не пошел. В 20-е годы со свалки цветных металлов его перевезли в вестибюль Музея украинского изобразительного искусства. Куда он исчез потом, вряд ли кто вспомнит.

Лет тридцать городские власти не могли определиться с “местом жительства” Пушкина — до того, как его прописали в одноименном парке, предлагались Театральная площадь, место у Оперного театра, начало аллеи напротив Бессарабского рынка. Это место в 1946 году “захватил” вождь пролетариата. Кстати, памятник Ленину стоит на месте, где во время войны была… виселица, а сам Владимир Ильич имеет “эмигрантское” прошлое, поскольку до этого побывал на Всемирной выставке в Нью-Йорке.

НЕПОЯВИВШИЕСЯ НА СВЕТ

В годы советской власти в стране появились тысячи памятников Сталину и Ленину, но это не веяние коммунистической эпохи. Идея “массовости” была позаимствована у дореволюционной России — тогда сотнями штамповали, например, бюсты Александра II, которые расставляли в каждом более-менее приличном городке. В Киеве их было несколько.

А теперь о непоявившихся памятниках. Обелиск, который стоит на площади Победы, в 60-х годах примеряли к нынешнему Майдану Незалежности. Но сначала поставили макет в натуральную величину и поняли, что памятник не “вписывается” (хороший пример для сегодняшних скульпторов и архитекторов). Во времена Союза Киев имел все шансы обзавестись парочкой памятников-гигантов наподобие монумента Родины-матери. Недалеко от него планировали построить памятники Ленину и Сталину примерно таких же размеров, а вблизи Выдубицкого монастыря — огромного Ковпака на коне. И еще один памятник Ленину в 1936 году планировали соорудить над входом в фуникулер. Ленин должен был быть выше Софийской колокольни, а ее высота 74 метра.

ТАЙНА СВЯТОГО ВЛАДИМИРА

Интересна и загадочная история одного из древнейших киевских памятников — Святому Владимиру (1853 г.). С крестом в правой руке и великокняжеской шапкой в левой Владимир обращен к Днепру, как бы воздавая дань могучей реке, в водах которой свершилось великое таинство. На лицевой части постамента — барельеф со сценой крещения киевлян, чуть выше — орден Св. Владимира, на самом верху — герб Киева. Все, казалось бы, чинно и по-христиански. И вдруг, совершенно неожиданно, возникает легенда о… масонах. Ее корни кроются в орнаментальном фризе, опоясывающем круглый пьедестал, и странном сочетании чисел.

Исследователи обратили внимание, что упомянутый пьедестал обильно украшен листьями акации, цветами роз, изображениями жезлов, колонн, крестов, змей, тельцов и эмблемами с начертаниями мастерков каменщика. Но — перечисленные символы действительно являются атрибутами масонов, тайной религиозно-мистической организации, возникшей в Европе в XVIII веке и имевшей в Киеве два филиала: “Ложу бессмертия” и “Ложу трех колонн” (они были закрыты в 1822 году). Бога масоны называли “Великим архитектором Вселенной”, а себя “вольными каменщиками” (вспомните изображения мастерков!) Акация была священным знаком организации, поэтому даже на могилу умершего члена тайной ложи всегда сажали куст этого растения. А что касается роз и условных начертаний “андреевского” креста, то они были символами розенкрейцеров, которые, кстати, обожествляли рогатое чудовище Бафомета, животное типа тельца (подобное изображение мы также находим на пьедестале). Две колонны (Иахин и Боаз) являлись неотъемлемой частью масонской ложи любого ранга — каждая сторона памятника Владимиру также украшена двумя колоннами. Пять ступеней (сакральное число масонов) отделяют основание памятника от парковой площадки, а сам постамент имеет форму восьмиугольника (именно октаэдр, по убеждениям масонов, обладал мистической силой). Вот какие выводы сделали наблюдательные киевляне, рассказывая шепотом невероятную историю…