Как жили затворники

— В археологию меня «направил» мой дедушка. Мы много ходили с ним по городу, и он рассказывал о его истории. Несколько раз видели какие-то раскопки. Дедушка заметил мой интерес к ним, узнал, как можно устроиться, привел к руководству и сказал: интересно? Работай! Меня взяли сперва добровольным помощником на исследованиях пещер Киево-Печерской лавры. Затем, через пару лет, оформили в штат экспедиции. Я учился в школе, а все каникулы проводил на раскопках. Участвовал, например, во вскрытии фундамента церкви Успения Богородицы Пирогощей на Подоле. Раскапывать церкви — нечто совсем иное, чем исследовать жилища или остатки стоянок. Это монументальное многовековое сооружение, со сложнейшими пластами эпох. Куски фресок, мозаик. Там были разные погребения, вмурованные в фундамент. Они сопровождались нательными крестами, пуговицами. Это только кажется: взял лопату и роешь. Сталкиваешься со сложными, просто детективными проблемами, с почти неприметными следами деятельности человека, по которым надо определить массу параметров и сделать выводы. Моя «полевая» учеба длилась лет десять. В основном это был Подол.

После армии (пришлось воевать в Афганистане) я вернулся к археологии, занялся исследованием пещер. Лет десять назад при Музее истории Киева был создан отдел спелеоархеологии. Хотя в Киеве есть многие десятки известных пещер и куда больше неизвестных, всерьез никто ими не занимался.

— На днепровских склонах в Киеве часто можно увидеть выходы каких-то ходов, забранные тяжелыми решетками. В одном из таких подземелий на Владимирской горке, идущем примерно в сторону здания нынешнего МИДа, я как-то набрал горсть пещерного жемчуга.

— Эти штольни — часть огромной дренажной системы, по ней собирается вода, подмывающая днепровские склоны. Оползни всегда были бичом Киева. С XVIII века с ними начали бороться, выбирая воду из пластов. Дренажных штолен больше сотни, самая длинная уходит в тело горы на четыре с половиной километра. Они больше интересны диггерам, искателям экстрима, а не археологам. А мы занимаемся древними искусственными пещерами.

По сути в Киеве более-менее исследованы лишь подземелья Киево-Печерской лавры. Теперь благодаря нашим работам открыт еще целый ряд памятников, которые изучены, отреставрированы и принимают паломников и экскурсантов. Это Зверинецкие, Гнилецкие и Китаевские пещерные православные монастыри, возникшие в XI—XII веках. Китаевские катакомбы выкопаны позже, в XVI—XVII веках. Это памятники со своеобразной, оригинальной подземной архитектурой. Они очень отличаются от пещер Киево-Печерской лавры. Например, в лавре подземелья постоянно реконструировались. То, что мы там видим сегодня, — это новодел, плод строительства XVII—XVIII веков. А комплексы, которые исследовали мы, сохраняют первозданность раннего христианства на Руси, пещерного монашества того периода.

Киев на протяжении веков формировался не только как город, но и как одна из мощнейших крепостей Восточной Европы. Их в Киеве было несколько: укрепления города Владимира—Ярослава, Печерская крепость, существовал целый ряд фортов — на Лысой горе, на Зверинце (теперь территория Ботанического сада). Каждое из этих укреплений имело свои катакомбные сооружения. Для тайного выхода за пределы форта, для ведения подземной войны: когда нападают враги и пытаются сделать подкопы, навстречу им роются т.н. слуховые галереи. Нам удалось собрать сведения примерно о сотне таких подземелий в Киеве. Некоторые удалось вскрыть и изучить. И так получилось, что я стал инициатором подобных исследований, приглашаю людей, добываю средства. До какого-то момента сам стоял на раскопе с лопатой. Сейчас больше руковожу.

— Есть малоизвестный пещерный монастырь в урочище Церковщина под Киевом… Несколько лет назад ты как руководитель археологической экспедиции водил меня по этим подземельям. Но до сих пор публикаций о монастыре, кажется, не было.

— Эта местность называется хутор Вольный. Объединяет она три урочища: Церковщину, Гнилетщину и Гадючий Яр. По сути это одна большая лесная ложбина с крутыми склонами. Гнилецкий монастырь возник как филиал Киево-Печерской лавры. Он был основан на месте пещеры преподобного Феодосия Печерского, основателя лавры. До революции монастырь был местом паломничества. Потом невдалеке устроили колонию для несовершеннолетних, они лазили по всем доступным пещерам. Можно представить, чем это обернулось для древнего монастыря. Во время оккупации немцами Киева на территории урочища был концлагерь, потом санаторий для раненых фрицев. До начала 90-х годов это было излюбленное место киевских диггеров. Пещеры разграбили, многое повредили. К счастью, в них время от времени происходили обвалы, осыпи, и некоторые участки остались нетронутыми. Нам удалось найти довольно много: и в нижних горизонтах пещер, и главное — в верхнем, о котором никто и не догадывался. Именно в нем мы нашли неповрежденный комплекс XIV века: монашескую келью, домашнюю утварь, фрагменты посуды. Они были чрезвычайно бедны, эти монахи. Мы проследили образ жизни затворников. Такие люди уходили из общества на многие годы и посвящали себя молитвам. Наш затворник жил в полной темноте в земляной камере два метра на полтора, лежанка и столик вырезаны из того же лесса, что и стены. Лежать можно было лишь на боку, поджав колени. А вход в камеру замурован: его преграждали деревянные брусья. Они давно истлели, остался лишь глиняный каркас. Через окошко затворнику подавали еду. Ни надписей, ни книг в пещере не обнаружили. Не было даже копоти — следов от свечей или факелов. Нашли мы в верхних пещерах и два кладбища — комнаты-костницы с большим количеством черепов и костей.

Затем раскапывали подземный монастырь в Китаевской пустыни, это в конце проспекта Науки. Прославился он тем, что жил в нем монах Досифей, известный своей мудростью и святостью. Уже после смерти старца выяснилось, что он на самом деле был женщиной. Но при жизни молва о монахе звучала на весь православный мир. Когда в 1744 году царица Елизавета Петровна посещала Киев, она захотела лично поговорить с Досифеем. Специально для нее была проложена дорога к Китаевской пустыни и сооружена лестница на гору, к пещере, где жил монах. Она, конечно, думала, что он — мужчина. Несколько часов они разговаривали, после чего царица, по преданию, вышла просветленная и оставила очень много денег монастырю. И еще: именно у Досифея получил благословение на монашеский подвиг Прохор Мошнин — будущий преподобный Серафим Саровский. Там, в Китаево, часть пещер обвалились, многое разграбили. Но исследовать их было очень интересно. Вообще в Киеве существует более десятка древних подземных монастырей, не все из них, слава Богу, известны широкой публике. И, значит, нетронуты, нам есть что изучать.

В гнезде Змея Горыныча

— Тимур, а какие пещеры в Киеве самые древние?

— До последнего времени считалось, что подземные катакомбы возникли в первой половине XI века, после принятия христианства. Правда, еще профессор Антонович в конце XIX века опубликовал исследование одной пещерки около Кирилловской церкви с керамикой времен энеолита — переходного времени между каменным веком и бронзовым. Но к этому другие исследователи относились скептически. Искусственные подземелья, относящиеся к столь раннему времени, не характерны. И вот в прошлом году у нас наконец дошли руки до группы пещер, о которых писал Антонович. Первый же шурф, заложенный в трех метрах у входа, принес великолепный сосуд трипольской культуры — огромной, во многом непонятной цивилизации, что была здесь в IV — III тысячелетия до н. э. Мы продолжаем раскопки. Появились основания предполагать, что в этом году можем найти самое древнее искусственное подземное сооружение Европы.

В целом это 20 пещер, расположенных у Кирилловской церкви. Одна из них, та, где мы ведем раскопки, в XVIII веке называлась Змиевой: по преданию, в ней обитал былинный Змей Горыныч, который терроризировал жителей Киева и с которым сражался Добрыня Никитич (по другим версиям, Никита Кожемяка). Былина про Добрыню Никитича и Змея имеет под собой несомненный скрытый пласт исторических реалий. Вспоминаем: Добрыня побеждает с помощью греческой шапки! А что это такое? Клобук, одежда христианского монаха. То есть смысл былины — в сражении христианства с язычеством. Так что, возвращаясь к спелеологии, мы можем ожидать в этой пещере какие-то языческие подземелья, следы капища, дохристианской веры наших предков. Похоже, что начиная с позднего каменного века в том районе сформировался языческий сакральный центр. Его мы и попытаемся искать.

— Такие подземные комплексы, как в Киеве, в других городах имеются? Например, в Одессе?

— В Одессе другое, там известняковые выработки. А подземные монастыри распространены во всей Южной, Восточной и Центральной Европе. В регионах, которые исторически были связаны с православными традициями, везде есть и подземные монастыри. В Турции их десятки, сотни, в основном в Каппадокии. Но никто ни в Украине, ни в Европе никогда не занимался их научным исследованием. Наш опыт является уникальным и привлекает зарубежных ученых. В последние годы я половину времени провожу не в Украине, а на зарубежных раскопках. Четыре года мы работали в Молдове, исследовали подземный комплекс на речке Реут. Никто даже не подозревал о таких памятниках истории. Они, в частности, связаны и с историей Украины: в подземельях есть надписи, говорящие, что в таком-то году там зимовал один из украинских гетманов. В прошлом году начали подобный проект в Болгарии, в Родопах. Мы наткнулись на развалины церкви XII века, о которой никто и не догадывался, и остатками великолепных фресок того же периода. Просто стоял курган, а что в нем, было неизвестно.

— Как занятие археологией сочетается с тем, что ты — известный киевский бард? Неужели пещеры вдохновляют на песни?

— Так получилось, что два года я работал на раскопках под началом киевского музыканта, поэта и археолога Александра Авагяна, он погиб в конце 80-х годов. Сам начал писать песни. Вначале они были навеяны моим пребыванием на войне в Афганистане, потом их темы стали шире. Организовал вместе с другим киевским бардом, Николаем Чернявским, Театр авторской песни. Музей истории Киева, где я работаю, благосклонно представляет зал для концертов. И слушатели к нам тянутся.