В туманной уже дали начала восьмидесятых годов я познакомился с Анатолием Петровичем Кончаковским, страстным поклонником творчества Михаила Булгакова. Его коллекция легла потом в основу булгаковского мемориального музея на Андреевском спуске. Анатолий Петрович, один из воссоздателей Дома Турбиных и Булгаковых, продолжает постигать мир своего Героя. Несколько лет назад он представил на книжных страницах «Библиотеку Михаила Булгакова». А совсем недавно в сотрудничестве с возглавляемым Зинаидой Петровной Каменецкой издательством «Кий», Анатолий Кончаковский в соавторстве со своей дочкой Екатериной Кончаковской-Купин и при участии Сергея Боброва издал необыкновенно интересный сборник «Афоризмы, крылатые выражения, парадоксы Михаила Булгакова». Тираж его — тысяча экземпляров…

     Афоризмы и крылатые выражения Михаила Афанасьевича Булгакова стали приметой нынешнего мира; нет дня, когда бы они не звучали или не упоминались. В своей книге авторы приводят более 300 крылатых булгаковских выражений, впервые собранных воедино. Надо отметить, что изданию сопутствует удобный поисковый код: можно легко найти строки первоисточника и погрузиться в их обаяние, в сюжетные потоки. Чтобы попытаться объять творчество писателя в контексте афоризмов, избрано следование его произведениям — от «Белой гвардии», знаменитых повестей, автобиографической прозы, «Театрального романа» до «Мастера и Маргариты», пьес, рассказов и фельетонов, дневника и писем.

     «Никогда не сдергивайте абажур с лампы! Абажур священен. Никогда не убегайте крысьей побежкой в неизвестность от опасности. У абажура дремлите, читайте — пусть воет вьюга, — ждите, пока к вам придут».

     «…Все, что ни происходит, всегда так как нужно, и только к лучшему».

     Вы помните эти слова из «Белой гвардии», к которым нельзя не добавить сказанное доктору Турбину отцом Александром: «Уныния допускать нельзя».

     «О, восемь лет учения! Сколько в них было нелепого и грустного и отчаянного для мальчишеской души, но сколько было радостного… Но зато и весна, весна и грохот в залах, гимназистки в зеленых передниках на бульваре, каштаны и май, и, главное, вечный маяк впереди — университет, значит, жизнь свободная, — понимаете ли вы, что значит университет? Закаты на Днепре, воля, деньги, слава, слава»…

     Многострадальное «Собачье сердце», монологи Шарика, пока не ставшего Шариковым. «О, глаза — значительная вещь, вроде барометра. Все видно — у кого великая сущь в душе, кто ни за что ни про что может ткнуть носком сапога в ребра, а кто сам всякого боится. Вот последнего холуя именно и приятно бывает тяпнуть за лодыжку…», «Учиться читать совершенно ни к чему, когда мясо и так пахнет за версту».

     Предупреждение профессора Преображенского, сказанное в двадцатых, и изъятое, казалось, навсегда: «Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы степени развития оно ни стояло… Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет-с, нет-с, не поможет, какой бы он ни был — белый, красный или даже коричневый. Террор совершенно парализует нервную систему», «Я сторонник разделения труда. В Большом пусть поют, а я буду оперировать. Вот и хорошо, и никаких разрух…».

     И сакраментальный шариковский девиз: «Взять все, да и поделить…» Ему противостоит призыв: «На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками».

     Из булгаковских врачебных записок… «Давно уже отмечено умными людьми, что счастье — как здоровье: когда оно налицо, его не замечаешь. Но когда пройдут годы, — как вспоминаешь о счастье, о, как вспоминаешь».

     Строки из «Жизни господина де Молье-ра», так перекликающиеся с нашим временем: «Непостоянны сильные мира сего!.. И дал бы я совет всем комедиантам. Если ты впал в милость, сразу хватай все, что тебе полагается. Не теряй времени, куй железо, пока горячо. И уходи сам, не дожидайся, пока тебя выгонят в шею».

     Блестки из «Театрального романа»: «Героев своих надо любить…», «Не может быть издатель с мутными глазами и рубиновой булавкой»…

     «Удивительно устроена человеческая память. Ведь вот, кажется, и недавно все было, а между тем восстановить события стройно и последовательно нет никакой возможности. Выпали звенья из цепи!», «Украсть не трудно. На место положить — вот в чем штука».

     «Никогда не разговаривайте с неизвестными»… «Правду говорить легко и приятно»… «Нехорошая квартира»… «Сеансы черной магии с полным ее разоблачением»… «Свежесть бывает только одна — первая, она же и последняя»… «Люди как люди… Любят деньги, но ведь это всегда было… ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… квартирный вопрос только испортил их»… «Рукописи не горят», «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус»… Вы, конечно, узнаете строки из «Мастера и Маргариты».

     «Люблю всех моих подданных, в том числе и бродячих»… «Пишешь ты здорово, у тебя гений. Объясни ты мне, отчего литература всегда такая скучная»… «Оставь меня, старушка, я в печали»… «Воры, воры! Они же крадут, они же царями притворяются»… «Уж он сделает музыку, будьте спокойны. Отец его жил в одном доме с Чайковским»… «Я не мигал вам, сударь, это вам послышалось»… «Мы настоящие люди искусства, а потому и служим своим искусством тому, кто нам платит деньги»… «Не унижайся и не желай себе меньшего, чем ты стоишь»… «Недаром говорится, что если перед кем-нибудь судьба закрывает одну дверь, то немедленно открывается какая-нибудь другая»…Это строки из «Кабалы святош», «Адама и Евы», «Ивана Васильевича», «Багрового острова», «Полоумного Журдена», «Дон Кихота»…

      Конечно же, произведения писателя — летопись его жизни и мыслей, вложенных в уста персонажей. «Нет ничего хуже, чем малодушие и неуверенность в себе»… «Трусость, несомненно, один из самых страшных пороков… Нет, это самый страшный порок»… «Как грустна вечерняя земля!»… Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший…».

     «Булгаковские афоризмы легко узнаваемы, — пишет А.Кончаковский, — И не только по присущей им звучности и музыкальности интонаций, но и по глубине». И вот эти мысли опять с нами. Спустя шестьдесят лет после марта 1940-го, когда Михаил Афанасьевич прошептал холодеющими устами: «Чтобы знали, чтобы знали…»


Заказать в магазинчике